пролепетала сквозь слезы.
– Очень, – усмехнулся. – Ведь окажись иначе, пришлось бы свернуть тебе шею. Не терплю шлюх.
– Моих сестер тоже изволили проверить? – впервые опустила голову, чтобы не смотреть этому демону в глаза.
– Твои сестры совсем другие. В них не приходится сомневаться. А вот ты, – в мгновение ока очутился рядом с ней, взял за горло, – ты у нас темная лошадка.
– Ненавижу, – прошипела.
– Это я уже слышал, – склонился к ней. Теперь их разделяли какие-то жалкие сантиметры, – причем много, много раз.
– Значит, справедливо.
– Бесспорно, – коснулся губ феи.
Но Селен не стала терпеть такую наглость, и плюнула в него.
– Как зря, – глаза Дакара вмиг почернели, однако он не отстранился, а наоборот, поцеловал.
Целовал грубо, будто и не целовал вовсе, а наказывал. Когда закончил экзекуцию, посмотрел на опухшие красные губы девушки.
– В моих чертогах тебе придется ой как не сладко, фея.
– Да лучше сдохнуть, чем жить с вами под одной крышей.
– Это завсегда успеется. Если станешь моей женой, я обрету над тобой полную власть. Только представь, не жизнь, а сущий кошмар. И так будет до тех пор, пока не сломаешься или, как ты верно подметила, не сдохнешь. Но так будет только с тобой, тогда как скромницы Альма и Амина смогут получать от жизни истинное удовольствие.
– Можете пугать сколько душе угодно. Мне все равно.
– Дрянь, какая же дрянь, – и провел языком по ее щеке.
Спустя мгновение его не стало, а Селен побежала мыться. Как же противно, мерзко, грязно, тело аж зачесалось. И что только изуверу нужно? Раз не по нраву, для чего таскается к ней? Альма и Амина рассказали об их встречах. Дакар был сдержан, разглагольствовал о высоком, здесь же распускает руки. Подумать только! Залез ей прямо туда! Может, у нее на лице написано, что она распутная девка? Селен посмотрела на себя в зеркало, что стояла рядом с купелью. Щеки горели, губы были ярко-красные, на шее просматривался след от руки изверга.
– Какой позор, – прошептала чуть слышно.
Бедняжке самой от себя стало противно. Завоеватель прав, долго в его чертогах она не протянет. И тут как осенило. А если ему наоборот, нравится её буйный нрав? Нравится сопротивление? С сестрами он был не просто сдержан, а холоден, тогда как с ней… Возможно, имеет смысл превратиться в покорную благопристойную девицу.
С первыми лучами солнца Селен наведалась в опочивальню Альмы.
– Спишь? – налетела на сестру.
– А? Что? – вскочила та. – Спятила совсем? – схватилась за сердце.
– Мне нужно твое платье! В котором ты завтракала с Дакаром.
– Зачем?
– Просто надо.
– Ну, ладно. Бери. Оно в шкафу…
– Какое из? – скорей распахнула створы шкафа.
– Сиреневое с серебряной
