Завоевателя блуждали по хрупкому телу феи, особенно нравилась часто вздымающаяся грудь, а этот тонкий стан, ведь сожми посильнее и сломается. Дарий и Амос продолжали держать ее за руки.
– Что здесь происходит? – в залу вошел Кайер.
Тогда Дакар и сам отошел, и охране приказал отпустить девушку:
– Ничего предосудительного. Всего-навсего знакомлюсь с твоей дочерью.
– Селен, ступай к себе, – отец посмотрел на перепуганную до смерти дочь.
Когда она убежала, правитель подошел к Дакару:
– Объясни мне, чем она вызвала столь пристальное внимание к себе?
– Понятно чем. Норовом.
– Только ли?
– А я обязан перед тобой отчитаться? – изменился в лице. – Не забывайся, Веном, кто здесь хозяин, а кто жалкий паж. Сегодня я приму решение и сообщу о нем через мою охрану.
И все трое удалились.
– Ты действительно определился? – покосился на Армана Дарий.
– Можно сказать и так.
– Поделишься? – вступил Амос.
– Нам нужны наследники, верно? Это главное, почему мы сюда прибыли.
– Я рад, что ты прислушался к нам.
– Я тоже, – Арман направился в свои покои. – Присматривайте за ними, – и хлопнул дверью.
– Н-да, – произнес Дарий, – что-то наш Арман не в духе вторые сутки, – затем подошел к окну, облокотился на широкий подоконник. – Но понять его можно. Здесь любой тронется рассудком. Жара, духота, птичьи трели и беготня за тремя бестолковыми курицами. Нет, это не по мне.
– Ну да, ну да, – Амос встал у соседнего подоконника. – Тебе бы меч в руку, коня под зад, да на поле боя.
– Можно подумать тебе здесь по нраву.
– Вовсе нет. Просто каждому свое, Дарий. Кому войском править, кому казну стеречь, а кому и наводить мосты с соседями. И не забывай, ни одного сражения не было проведено без нашего присутствия. Так что, изволь набраться терпения. Скоро мы вернемся домой.
– Умеешь сгладить острые углы, – усмехнулся.
– В том мое предназначение. Но кое-что меня все-таки бесит, – и поправил маску.
– Терпи.
А Селен в это время находилась на крыше дома, как раз над окном своих покоев. Вскоре к ней присоединились сестры. Альма и Амина сели с каждой стороны.
– Ну, как прошло? – заговорила Альма.
– По мне не видно? – вытерла рукавом слезы.
– Что он на этот раз сделал? – Амина взяла Селен под руку.
– Не успел ничего сделать, отец помешал. Зато я наконец-то поняла главное – Дакар меня не переваривает.
– И это плохо? – уставилась на нее Альма.
– Не знаю. Но если он от меня не откажется, я обречена.
– Селен, может, пора смириться? Ты же видишь, мы в безвыходном положении. Увы, не каждой фее суждено прожить свободной птичкой. Вспомни историю. Королева Мирэй собой пожертвовала, чтобы наш вид мог существовать.
