в полумраке заброшенной комнаты.
– Попался! – выдохнул мужчина и, задержав дыхание, спустил курок.
Сухой щебень хрустел под подошвами высоких армейских ботинок. Он вывалился из перевернувшегося грузовика много лет назад и с тех пор так и остался лежать посреди улицы, никем не убранный. Роман перешагнул через оторванный бампер одной из столкнувшихся легковушек и обогнул выгоревший дотла пассажирский автобус. Внутри все еще сидели обугленные скелеты, скалящие почерневшие зубы. Нестеров поморщился, когда порыв ветра заставил череп одного из них повернуться.
Всю дорогу Павел следовал на некотором расстоянии, скользя над обломками и не замолкая практически ни на секунду. Роман понял, что галлюцинация, принявшая образ погибшего брата, заменила собой поток мыслей, обычно звучащих в голове. Теперь же каждую из них озвучивал младший Нестеров, а в мозгу Романа стояла звенящая тишина. За прошедшие два часа сталкер уже окончательно смирился с фактом существования призрачного попутчика и попросту игнорировал его.
Двое Нестеровых шли по маршруту, предпринятому ими тогда – в ночь возникновения Московской Зоны. От МКАД в глубь города по широкому проспекту до одного из спальных районов бывшей столицы. Роман знал, куда они сейчас выйдут. Ту роковую ночь он запомнил до мельчайших деталей, а в последние недели она и вовсе почти постоянно являлась ему в ночных кошмарах.
– Смотри-ка! – неожиданно выкрикнул Павел. – А мы, оказывается, уже здесь!
Роман обернулся на голос, но позади него было пусто. Лишь ветер шевелил верхушки тощих искривленных деревьев, росших на тротуаре.
– Да здесь я! Чего ты тормозишь? – раздалось спереди, и Нестеров, тихо выругавшись, развернулся.
Сталкер стоял на краю глубокой ямы с осыпавшимися краями, на дне которой лежали выгоревшие дотла автомобильные остовы. Участок дороги здесь просел, когда огненная аномалия подорвала подземные газовые коммуникации, а вместе с ними и бензовоз, застрявший в потоке эвакуирующихся машин. Десятки автомобилей вместе с их пассажирами рухнули в пылающую бездну, чтобы добавить несколько строчек в сухую статистику о погибших в тот миг, когда Москва стала Новой Зоной.
У самой кромки воронки на боку лежал проржавевший армейский «УАЗ» с выбитыми стеклами. Его смятый в гармошку нос был сильно обожжен, и Роман в очередной раз поразился, насколько близко от смерти они с братом тогда оказались. Павел посмотрел на него сверху вниз. Младший Нестеров сидел верхом на опрокинувшейся машине и болтал ногами в армейских ботинках.
– Ну дела, братец! А если бы я не затормозил вовремя, наши трупы сейчас бы лежали там вместе с этими бедолагами!
Он кивнул в сторону выгоревшей ямы впереди.
– И мы бы с тобой не разговаривали. И не стали бы сталкерами. И я бы не умер в том торговом центре, чтобы воскреснуть через столько лет.
Роман, ничего не ответив, присел на корточки и заглянул в салон машины через разбитое лобовое
