почему-то развеселился мой друг. – И на парня ты тоже совсем не похожа.
– Че-го? Это еще что значит?
– Ну, я рассматривал вариант, что проснулась Лина, со сна не поняла, где находится, рядом парень, и это определенно не Мажейкас.
Тут Сашка напряг лицо и расставил на столике кулаки, очень похоже изобразив нашего Вила. Я захихикала, а потом обиделась за Кимку:
– Это, может, у тебя такое бывало! Нечего на других переносить, ясно?
– Может, и бывало, – беззаботно отозвался Дятлов. – Ладно, все доступные варианты мы перебрали, больше тут думать нечего. Уверен, что тебе очень скоро позвонит Линка – или ее родители – и расскажет, в чем там дело.
Я протяжно вздохнула: хорошо бы. Мне уже не хватало моей верной подруги, столько лет мы делили на двоих все наши горести и секреты. Потом вдруг спохватилась:
– Да, насчет Вила. Он такую странную фразу сказал, до меня сейчас только дошло. «Что она видела?» Понимаешь? Не что я с Кимкой сделала или что у нас произошло, а что она видела. Как будто… ну нет, я даже не знаю, как это понимать.
Сашка обеими руками взлохматил свою шевелюру, на миг его лицо отразило глубокую задумчивость. А потом он просто отмахнулся от меня, как от мухи:
– Да забей! Для Вила русский не родной.
– Ой, не надо. Сам знаешь, он по-русски говорит лучше многих русскоязычных!
– Ну, разволновался человек, можно его понять. Я бы тоже с ума сходил, случись что с одной девчонкой. Ты ее не знаешь, – добавил он и расплылся в лукавой улыбке.
Но мне сейчас было не до игр, честное слово.
– Может, мне поехать в больницу? Когда у меня вырезали аппендицит в девятом классе, Кимка тут же примчалась и с моей мамой в холле дежурила. А это вообще в Питере было.
Но Саня решительно отклонил мою идею:
– Не стоит пока. Давай все-таки подождем, хотя я, может, позднее съезжу, разузнаю, что там и как. А может, она дома уже, я сперва Вилу звякну. Ну, чем дальше займемся? В кино или просто побродим? В Питер можно смотаться.
– Нет, мне нужно домой. Если мама уже там, скажу, что голова разболелась, с уроков отпустили. Хочу ее поскорее увидеть.
– Все ясно, – к моему удовольствию, заметно погрустнел Дятлов. – Пошли, провожу до дома.
Провожать недалеко пришлось – мы живем на улице, соседней с пешеходной зоной, на нее можно попасть через подворотню, а можно обойти с выходом на проспект. Мы выбрали дальний путь, расставаться не хотелось. Наш с мамой дом-башню из красного и рыжего кирпича окружает прочный забор с калиткой и кодовым замком, чтобы чужие не шлялись по двору. Дорожка от калитки до подъезда вся оказалась усыпана опавшими кленовыми листьями – дворник, что ли, заболел. Смотрелась она здорово, особенно когда вдруг выглянуло одним боком солнце и асфальт полыхнул бордовым и золотым. Но уже через пару шагов мой правый каблук поехал на одном из подмокших листьев, Саня едва успел обхватить меня за плечи. Его руки задержались, хотя я уже снова утвердилась
