осознание этого. Что нет никакого «Я». Нет никакой личности. А если ничего этого нет, то нет и повода волноваться. За что тогда волноваться-то? За что переживать? За что бояться? За иллюзию?..
Так я пытался отвлечься и не думать о том ужасе, который только что пережил. Получалось плохо. Да что там… Никак не получалось. Были только запредельный страх, не стихающий всепоглощающий ужас и абсолютное непонимание того, как с этим бороться. И как с этим жить.
7
Как известно, всякое новое дело с чего-то начинается. Или с кого-то. Я начал со Створкина. Что ни говори, а именно появление этого человека в моей жизни как-то слишком уж подозрительно совпало со всей остальной небывальщиной.
Его милый особнячок встретил меня свежеподстриженными газонами и клумбами с огромными распустившимися ромашками. Дверь во двор была чуть приоткрыта. Я вошел, прикрыл калитку и остановился как вкопанный. На крыльце перед домом сидел огромный мохнатый зверь, похожий на рысь, и молча наблюдал за мной.
Пару минут мы с ним пристально разглядывали друг друга, потом он фыркнул, встал и повернулся к двери, которая тут же открылась. На крыльцо вышел Петр Иннокентьевич Створкин.
На нем был длинный темно-бордовый и очень плотный шелковый халат в китайском стиле. Под халатом виднелась ослепительной белизны сорочка с высоким воротником.
Из-под подола халата выглядывали синие шаровары. На ногах были домашние мягкие бархатные тапочки с острыми, задранными вверх носками. Ну я же говорю – харизма!
– А мы вас ждали, – весело улыбаясь, сказал Створкин. – Мы?
– Ну вы ведь познакомились уже с Ронином. Не так ли, Рони? – спросил Петр Иннокентьевич, обращаясь к своему невероятному зверю. Тот повернул свою голову ко мне, потом обратно к Створкину, фыркнул и исчез в доме.
– У меня такое ощущение, что в последнее время все от меня чего-то ждут, – устало сказал я. – Уж извините за грубость. А что это за зверь такой, кстати? Никогда не видел таких. На рысь похож, но вроде не рысь.
– Скажем так, это особенная рысь. Я-то вообще к нему отношусь не как к животному. Это мой надежный друг. Впрочем, вы и сами все увидите. А ваш прогресс впечатляет. В прошлый визит вы его даже не заметили, хотя он все время был рядом с нами.
– Знаете, Петр Иннокентьевич, после вчерашнего дня, а особенно вечера, я готов спокойно отнестись ко всему, что вы скажете. Даже если вдруг поведаете, что вы пришелец с Марса.
– Понимаю, – похлопывая меня по плечу, проникновенно сказал Створкин, закрывая дверь. – Ваш чай готов. Милости прошу, сударь.
Звякнул несколько раз знакомый колокольчик. Его хрустальный голос действовал умиротворяюще, словно журчал где-то небольшой, но быстрый и звонкий ручеек.
– Вижу, у вас была непростая ночь, – глядя на мое разбитое лицо, посочувствовал Створкин.
Мы поднялись к нему в кабинет, где все было точно так же, как и в мой первый
