Пилат, к Иисусу обратившись. —Что истина? Пустое место есть.
Без власти истина всегда раздета,
И потому Твоей вины здесь нет.
В Твоем безумстве я вины не вижу.
Блаженство только, это не вина».
И вышел, к иудеям обратившись:
«Безумство не сужу я никогда!
Безумство – рок, болезнь и слабость,
Не может недуг пагубно влиять,
Не может расшатать он вашу веру,
С блаженного ответ не должно брать!»
Толпа из иудеев возопила:
«Послушай нас, Великий игемон!
Он возмутил в стране всех иудеев,
От Галилеи и до наших мест.
Заслуживает сей блаженный смерти,
А местом смерти будет этот крест».
Пред игемоном крест большой подняли,
Своею тяжестью давил людей он вниз,
И пятеро с трудом его держали.
Для них сей крест дубовый был лишь приз…
Приз смерти, жадности к расправе,
И зрелищного хвастовства,
И угожденья Каиафе,
Концом добра, началом зла…
Смерть человека на кресте всегда была для них забавой.
Чем больше мук от смерти той,
Тем больше милости лукавой —
Для Люцифера то – покой…
Услышав, что Иисус из Галилеи,
Пилат подумал, что из этих мест
И Ирода начало происходит.
И почему б ему решенье не принять
Иисуса к Ироду отправить?
Тем более, по слухам,
В Иерусалиме Ирод должен быть…
Быть может, то поможет мне вражду исправить,
Мир с Иродом поможет заключить?..
Решенье принято:
И так тому и быть!
Царь Ирод по природе человек был грубый.
Умом особым никогда он не блистал.
Любил вражду он сеять, убивать,
Давать всем только обещанья
И никогда не выполнять.
Царь Ирод с нетерпеньем ждал Иисуса.
Когда ж Иисус пред Иродом предстал,
Стал Ирод уговаривать
Его Какое-нибудь чудо показать:
«Кудесника из Галилеи рад я видеть!
Наслышан я: Ты чудеса творишь?
Хотел бы чудо я сейчас увидеть,
Иль болтовнёю это может быть?»
Иисус хранил достойное молчанье.
В глазах же четкой мысли было дно… —
То абсолютным было пониманьем,
Что болтовня и глупость – все одно.
Царь Ирод, не дождавшись результата,
Вскипел от ярости и начал хохотать,
Приплясывать, ругаться, сквернословить,
Махать руками, громко обвинять:
«Ты – сотворение от Бога,
Лишенный речи фокусник живой…
Не зря мне про тебя везде болтали,
Я потревожу твой святой покой…
Назвал себя ты Сыном Отца Бога,
К святым себя причислить ты посмел…
Ты посмеялся над своим царем убого,
Ответствовать царю не захотел.
Так сгинь же с глаз моих, тебя я отсылаю,
Обратно к Прокуратору ступай —
Оденьте
