и так, как будто она утверждала это в первую очередь самой себе. Однако Майкл решил хотя бы раз побыть образцовым джентльменом и сделать вид, что ничего не заметил.
– Ты замерзла?
– Не слишком.
– Врешь.
– Ну, чуть-чуть, возможно.
Он отошел на шаг в сторону, чтобы она тоже могла стать возле камина. Не услышав ее шагов, он жестом указал на место рядом с собой.
– Я пойду к себе, – сказала она.
– Да боже мой, Франческа! Если холодно, просто подойди к камину. Я не укушу тебя.
Скрипнув зубами, она нехотя сделала шаг вперед и встала рядом с огнем, но все же так, чтобы быть как можно дальше от Майкла.
– Хорошо выглядишь, – сказала она.
– Ты тоже.
– Давно не виделись.
– Да. Года четыре примерно.
Франческа взволнованно вздохнула, гадая, почему ей так трудно поддерживать разговор. В конце концов, это же Майкл! С ним ей должно быть легко. Пусть последняя их встреча была неприятной, но виной тому те мрачные месяцы после смерти Джона. Тогда страдали все и, как загнанные и раненые звери, кидались друг на друга. Сейчас же все иначе. Бог свидетель, Франческа часто представляла себе их новую встречу. Не собирался же Майкл остаться в Индии на всю жизнь. Она это понимала и потом, когда гнев усмирился, даже стала надеяться, что, когда он вернется, они, забыв прошлые обиды, снова станут общаться, как когда-то.
И он снова станет ей другом. Ах, как же ей нужен был друг!
– Чем планируешь заняться? – Она задала этот вопрос по большей части потому, что молчание уже начинало действовать на нервы.
– Сейчас я могу думать только о том, чтобы согреться, – пробурчал он.
Франческа улыбнулась.
– И правда, день на редкость холодный выдался.
– Я успел забыть, как зимой тут бывает холодно, – жаловался он, потирая руки.
– А как же шотландские зимы? Думала, их ты точно не сможешь забыть, – заметила Франческа.
Майкл посмотрел на нее, и его губы изогнулись в кривоватой улыбке. Вдруг Франческа заметила, как он изменился. И то были не очевидные перемены, которые бросались в глаза любому: сильный загар, серебряные пряди в некогда черных как смоль волосах. Франческу смутили другие перемены. Они выражались в губах – теперь он сжимал их очень плотно. В движениях – не таких легких и грациозных, как раньше. В отсутствии непосредственности, без которой нельзя себе было представить прежнего Майкла. Теперь же он был… натянут как струна. Как будто он находится на пределе сил.
– Это-то да, – сказал он, и Франческа недоуменно заморгала, потому что забыла, о чем они говорили. К счастью, он добавил: – Я вернулся в Англию, потому что не мог больше выносить жару, а теперь – вот, холод сводит меня с ума!
– Скоро придет весна, – напомнила она.
– Ах да, весна. Это совсем другое дело. Ведь ветер всего лишь холодный, а не ледяной.
Франческа рассмеялась. Глупо, но смеяться рядом с Майклом ей было приятно.
