спешка!
– Ты почему в больницу не обратился?
– Ну, я… – так как дальше я не знал, что сказать, я просто стал кашлять.
Шеф повторил свой вопрос.
– Я так и не понял, почему ты не заявился в больницу?
– А что бы я им сказал? Что меня боднул самосвал? Или я сцепился с Тунгусским метеоритом? Шеф, мне нужно поменьше светиться, такова моя легенда.
– Ты знаешь, куда нужно обращаться в экстренных случаях.
В самом деле, был у нас один адресок, по виду частная оперативная зубная помощь, да еще с нехорошим привкусом подпольного абортария. На самом деле там могли сделать все, чтобы клиента моего профиля практически в любом виде дотащить по крайней мере до операционной.
– Ну, мне не так уж и досталось. Всего-то синяк…
– Ты думаешь, я не знаю, что у тебя там? Ты думаешь, только в тебя попадали из пушки?
Он почти орал, это было хорошим признаком, значит, нагоняй подходил к концу.
– Я опаздывал на встречу с Запашной. Не до больниц как-то было.
– Значит, так, прими мое суровое порицание. Вполне мог с ней кто-то другой встретиться на те полчаса, которые ты потратил бы, заскочив к медикам. Подмену организовать – проще не бывает.
Я постарался как можно более красноречиво промолчать. В самом деле, о таком я не подумал. А мог бы, вероятно. Или не нужно было? Да, пожалуй, не нужно, просто следовало выдержать все эти пируэты и спокойно, с достоинством перейти к конструктивной части беседы.
– Ладно, с тобой еще потом Основной поговорит. – Это уже хуже, но у Основного полно дел, если выдержать хоть неделю, то все может окончиться даже без упреков. – Дальше. Тех двоих, конечно, определить по-настоящему не удалось. По следам эксперты подтвердили вот что. Первому, лет около тридцати, рост метр девяносто два-четыре, вес около ста сорока.
– Это качок, конечно, – ловко вставил я, показывая, что не сержусь больше.
– Скорее всего. Но если ты его сразу же уделал, какой-то гнилой качок.
– Да нет, нормальный, просто удачно попал, – отозвался я.
Тут было не до самолюбий. Нужно было определять, кто против, кто на той стороне. И любая небрежность, пусть и продиктованная ложным самолюбием, могла сослужить дурную службу.
– Второму было тяжелее. При росте около ста семидесяти пяти, а весе чуть за семьдесят, он волок на себе качка, значит, кореша. И к тому же прятал «пушку» очень успешно, она нигде не попала в снег, не поцарапала деревьев.
– Подмышечная петля, наверное. Отпечатки?
– Везде следы хлопчатобумажных перчаток, разумеется, пальчиков нет.
Я не мог в это поверить.
– Шеф, не может быть. Я сам видел палец легковеса, когда он нажимал на курок. Он был без…
– В темноте, плюс свидетельский синдром.
Да, была такая штука. Когда даже очень развитой, наблюдательный человек видит в состоянии психологического спазма, как это иногда определяют, то, чего не только не было, но
