ворчит подруга. – Записаться на турнир чокнутых гонщиков!
– Я могу посоперничать, но предпочитаю честную борьбу, – оправдываюсь устало. – Пусть не все дисциплины первая пройду, главное держаться на уровне…
– Но тебе, как понимаю, нужно выиграть! – напирает Бравина, выуживая из отсека гардеробной, прижимисто забитой вещами на вешалках, наряд за нарядом и сгружая их на постели передо мной. – Твой… китайский прЫнц, если я правильно поняла, зверь, каких поискать. Ты не говорила, что он больной… – осуждающий взгляд с упрёком.
– Он не больной – своеобразный, – бурчу, пряча глаза и бесцельно рассматривая ворох платьев, которые откладывает для примерки Ксю.
– А что за извращённая игра с Лиангом?
– Мы так иногда развлекались… – стыдливо умолкаю. – Когда попадали в незнакомый круг. Ему хотелось эмоций, ну я и… давала ему их.
– Он… – Ксю останавливается возле груды нарядов и принимается их поштучно перебирать. – Ему нужна охота? – как всегда проницательна.
– Да…
Подруга лишь на миг прекращает ловко перекладывать платья в сторону:
– Опасный брутальный самец, – подытоживает сухо, выуживая из середины короткое алое и деловито протягивает мне.
– Знаю, прозвучит жутко, но мне это тоже нравилось. Острота ощущений и чувств… – умолкаю, красноречиво таращась на предложенный наряд. Я просила яркое, но не вопиюще. Оно красивое… нет слов. Открытое. Пышная многослойная юбка, которую от обтягивающего открытого верха отделяет широкий атласный пояс и бант.
– Ты нехорошая девочка, – сощуривается Ксю, но в голосе нет осуждения, скорее озвучка факта, который приятно удивил. Видя, что я не тороплюсь – потряхивает вешалкой, настаивая именно на этом платье.
– А я и не говорила, что хорошая, – решительно забираю и принимаюсь переодеваться. – И во мне есть стерва, желающая немного поиграть. К тому же, я должна была ему хоть что-то давать…
– Лучше бы себя дала, – без усмешки отзывается Ксю.
– Пару раз подумывала, – кисло признаюсь и затаиваюсь, пытаясь вжикнуть боковой молнией, – да не поверишь, всё время что-то случалось. Он мне нравился так сильно, что мелькала мысль, что люблю его. Люблю так… что отдалась бы. – Бравина не выдерживает моей борьбы с бегунком. Перехватывает инициативу и махом застёгивает непослушную молнию. Я аж всхлипываю от неожиданности и зажатости – нестерпимо узко в груди – и поэтому скриплю:
– Да я дышать не смогу в этом! Стрёмно будет, если глотну лишнего, посмеюсь, да и вообще расслаблюсь. Оно треснет, и я срамом освещу клуб!
– Во ты порезвилась, мать! – странная фраза, вроде ни к чему не относится, но ехидство в глазах подруги переплетается с восхищением, и оно остро жжёт в области шеи. Запоздало вспоминаю про засос и пристыженно морщусь:
– Лучше не спрашивай, – прикрываю ладонью, всё ещё боясь глубоко дышать. – Лианг его тоже заметил…
– Не удивительно, что в нём кровь забурлила. Ладно, не дрейфь, придумаем потом, как его скрыть…
Киваю послушно.
