удобно. К тому же в кармане у Макса громко пиликнул мобильник: пришло сообщение.
– Прости, одну секунду.
Он остановился, достал телефон, и Инга мельком увидела имя: Валерия Белинская.
Ну конечно. Что и требовалось доказать.
– Я не хочу тебе мешать, Макс, но может быть, мы пойдем в отель или ты хотя бы прочтешь сообщение там, где светлее?
– М-м? – Он не слушал, читал. Sms, видать, длиной с Великую хартию вольностей. Инга потянула Амлинского вперед, и он пошел рассеянно, и тут над их головами грохнуло, словно настал день Страшного суда и черти явились по души грешников.
Глаза уже привыкли к полутьме, к тому же Ингу не покидало странное тревожное чувство, а потому она инстинктивно сделала несколько быстрых шагов вперед, таща за собой Макса. Вовремя. Грохот повторился, и сверху на тротуар, по которому они только что прошли, грянулась одна здоровенная труба, потом вторая, а за ними – ведро с засохшей краской, от удара об асфальт крякнувшее, как спелый арбуз. Только тогда Макс изволил оторваться от телефона. Амлинский оглянулся и замер.
Заорали сигнализациями припаркованные рядом машины, послышались крики, кто-то уже спешил к месту происшествия. Инга задрала голову, но ничего не увидела: верхние этажи здания тонули во тьме. Вот если бы фонари горели…
– Я же говорила, – произнесла она чуть дрогнувшим голосом, – что нужно ходить быстрее. Итальянцы такие… беспечные. – Это было самое слабое определение в адрес разгильдяев, которые оставляют незакрепленными тяжелые предметы на высоте. Зная итальянскую безалаберность, можно предположить, что все это грохнулось потому, что на криво лежащие трубы просто сел голубь.
– Прошу прощения, что я тебя не послушал.
– Нам повезло, что мы уже прошли этот участок.
– Нам повезет еще больше, если мы сейчас уйдем. – Макс развернул Ингу и решительно зашагал в сторону отеля. – Не желаю объясняться с местными.
– Макс…
– Все, разговор окончен, – бросил он резко, и Инга умолкла, не понимая, что на него нашло.
Неужели… испугался? Да нет, Амлинский трусом никогда не был, трус не играет в хоккей! Вот она испугалась немного, правда, задним числом. Трубы и ведро грохнулись достаточно далеко, никакой реальной опасности не было, и все же выплеск адреналина имел место. А Макс не из пугливых, видимо, не захотел, чтобы ему задавали вопросы. Нужно в следующий раз пойти другой улицей. Инга оглянулась на ходу, но они отошли уже достаточно далеко, и ничего толком не разглядеть. Автомобильные сигнализации умолкали одна за другой.
– Вот так и не знаешь, когда кирпич упадет, – невесело пошутила Инга, когда зашли в лифт и молчать уже не хотелось.
– Ты о бренности бытия?
– О нем, хрупком и прекрасном.
– На сей раз миновало, значит, вселенной мы еще зачем-то нужны. – Шеф помолчал и спросил все-таки: – Испугалась?
– Немного.
– Сейчас ляжешь спать, а наутро все забудется.
