меня снизу вверх смотрит, потом проскальзывает в комнату серая кошка. С разбегу прыгает на кровать и изящно садится, принимается вылизывать лапку, не сводя с меня зеленых глаз.
Серый котенок Люси, подарок на ее десятый день рождения – одно из очень немногих воспоминаний из той жизни, когда я еще не прошла Зачистку. Это… та самая кошка?
Я подхожу к кровати, сажусь с другого края, закинув нога на ногу.
– Это ты? – шепчу я. Кошка шествует по постели, обходит меня со всех сторон, словно тщательно проверяет. Протягиваю ладонь, и она трется мордочкой о мою руку. Вскоре мне удается заманить ее к себе на колени; поглаживаю, и она сворачивается клубком и мурлычет.
Список правил лежит рядом, где оставила Мэдисон; я дотягиваюсь до него и читаю на первой странице: Правило один: Не обижать Паунс (кошку).
– Паунс! – зову я, и она смотрит на меня вертикальными зрачками глаз, потом вытягивается, обхватывает лапами голову, словно говоря: успокойся, разве не видишь – я сплю? Паунс… такое имя котенку вполне могла дать десятилетняя девочка.
Что ж, Стелла, может быть, слегка чудаковата, но, учитывая, какое правило она внесла под номером один, мы с ней, похоже, все-таки поладим.
Глава 8
Спускаюсь к чаю ровно без одной минуты четыре; в животе урчит. Здесь Мэдисон и девушка, с которой я ее видела раньше, и две других; Стеллы еще нет, а остальные, как мне сообщают, работают в разных местах в окрестностях Кезика. Рядом с чайником блюдо с теплыми пирожками с джемом, которые мы с удовольствием расхватываем. Мэдисон говорит, что обычно к чаю они получают сухие бисквиты, и я думаю: неужели это специально для меня?
Потом мне устраивают короткую экскурсию по заведению. Показывают телевизионную комнату с диванами и каминами, библиотеку и обеденный зал с длинным столом, уже накрытым к ужину.
Возвращаюсь в свою комнату – разбирать вещи. Когда в семь часов собираемся на ужин, Мэдисон тянет меня на стул возле себя. Вскоре заняты все места, кроме двух. Меня окружает целое море доброжелательных, любопытных взглядов, девушки называют свои имена – слишком много, чтобы запомнить сразу. И место кажется таким… добрым. Уютным. Не похожим на дом, из которого хочется сбежать.
Едва часы отсчитывают семь ударов, входит Стелла, и болтовня прекращается. Она занимает пустующее место во главе стола. Смотрит на второй незанятый стул и хмурится.
– Кто-нибудь знает, где Элли? – В ответ негромкое «нет».
– Может, не голодна. Может, приболела. Может, нашла занятие получше, – говорит Мэдисон, и в зале наступает молчание.
Стелла недовольна.
– Значит, должна была предупредить. Кто-нибудь, пожалуйста, проверьте ее комнату.
Одна из девушек уходит и возвращается через несколько секунд.
– Она у себя в комнате. Уснула, – сообщает она, и мне интересно: почему Элли не пришла вместе с ней?
Напряжение на лице Стеллы спадает, и постепенно все расслабляются.
