снова не на шутку пронзил страх.
– Во всяком случае, думаю, не про нас с тобой. Тогда бы он не стал уверять меня ничего не бояться, а наоборот, предупредил бы о надвигающейся беде. Так что не переживай.
Спокойный её тон и доброжелательная улыбка почти убедили Алексея в правильности слов Надежды, но мы помним из Священного Писания, что даже апостол Пётр засомневался, когда начал тонуть в Галилейском море [Мф. 14, 30-32]. Что уж говорить о человеке, который едва-едва возвратился к вере православной, будучи столько лет воинствующим атеистом?
Неторопливо, глоток за глотком, он продолжал наслаждаться ароматным чаем вприкуску с малиновым вареньем.
Но хрупкий мир в душе снова подвергся испытанию на прочность и не сумел это испытание преодолеть. Надежда попыталась, было, перевести разговор в бытовое русло, но, словно мембраной, постоянно улавливала ту непреодолимую настороженность в его глазах, которая, подобно масляному пятну на воде, вроде бы и незаметна, но и не даёт покоя.
– А ещё отец Амвросий сказал мне напоследок, чтобы я Семёна ждала. Несмотря ни на что ждала. Что вернётся Семён, обязательно вернётся. Но вот когда не сказал.
– А сама как думаешь: это он сказал ради утешения или действительно предполагает?
– Думаю, чтобы верила, – Надежда в упор посмотрела в его очи. – По вере и сбудется! Для Господа нет ничего невозможного, только верить нужно, отбросив всяческие сомнения.
– Счастливая ты, – вдруг неожиданно констатировал Алексей, сам того испугавшись. – Вот бы мне хоть толику твоей уверенности. А то места себе не нахожу.
– А ты найди в молитве место своё, – произнесла она так, как произносят напутствие на дальнюю дорогу. – Сейчас тебе как раз самое время к Богу возвратиться, подобно блудному сыну. Господь прощает раскаявшихся грешников и даже помогает при жизненных невзгодах.
– Хм-м, на словах оно легко получается, – Алексей допил последний глоток и поставил чашку на стол. – А лишь вспомню, как в подвале сидел и что успел перечувствовать за каких-то полчаса. Особливо когда ты за рассолом полезла… А полицай зыркать начал…
– Зато теперь знаешь, если что, то тебя никто не найдёт. И никто никогда не выдаст. Когда придёт твой черёд, тогда и ангелы тебя понесут, и не заметишь, как дома окажешься.
– Знаешь, о чём я подумал? Даже не подумал, а просто чисто по-человечески позавидовал Семёну. Иметь такую опору в жизни, такую жену, у которой вера крепче гранита, разве можно желать большего счастья? Ты – Семёнов камень, – и Алексей улыбнулся во второй раз.
Надя не стала ничего говорить, лишь ответила такой же затаённой улыбкой.
К чему слова, если и так всё понятно без слов. Сейчас, когда опасность поджидала в любой момент, таилась за каждым углом, она была счастливее многократно, чем когда изнывала от одиночества и не знала о судьбе любимого мужа.
«Семёнов камень», – продолжала она повторять вновь и вновь, и приходила
