областничества[113].
Первая русская революция была подавлена, а Дума так и не сумела стать проводницей реформ, но это не означало, что политическая активность на местах угасла. Гражданское общество империи пережило «годы реакции» (1907–1917 гг.)[114]. Борьба с оппозицией привела к росту числа ссыльных в Северной Азии; многие из этих ссыльных придерживались радикальных социалистических взглядов. Эсеры, действовавшие на местном уровне, а до 1910 года и в Японии, создали по всему региону партийные ячейки. Своя сеть в регионе появилась и у социал-демократов: ее центром была Чита. Сибирские областники в большинстве своем придерживались умеренных взглядов, что привело к конфликтам с радикальными ссыльными[115]. Но идеи Григория Николаевича Потанина и его единомышленников оставались популярны и привлекали новых сторонников, в том числе и бывших социал-демократов. Кроме того, новый виток подавления социалистических организаций в 1910 году закрыл им доступ к публичным дискуссиям, предоставив преимущество умеренным оппозиционерам.
Аграрные реформы 1906–1911 годов увеличили число переселенцев. С 1908 по 1917 год около 300 тысяч переселенцев (в основном бедные крестьяне из европейской части империи) переехали в Приамурское генерал-губернаторство. После японской оккупации и аннексии Кореи в 1905–1910 годах выросла численность и корейских переселенцев, и политических иммигрантов. Примерная общая численность корейцев в Приморье выросла с 24 тысяч в 1900 году до 64 тысяч в 1914 году[116]. В 1914 году общая численность населения Забайкальской (945 700), Амурской (250 400), Приморской (606 600), Камчатской (40 500) и Сахалинской (33 500) областей достигла 1 802 700 человек – почти вдвое больше, чем в 1897 году, когда на этой же территории жили 1 043 792 человека[117]. Массовое переселение противоречило земельным интересам коренных народов и переселенцев-старожилов (в том числе и казаков). Отчуждение бурят-монгольских земель в пользу переселенцев стало ключевым фактором, подтолкнувшим их национальное движение к дальнейшему развитию.
Бурят-монгольский национализм и национальные движения других меньшинств, активно развивавшиеся в период с 1905 по 1917 год, следовали за имперской тенденцией, которую заложила Первая русская революция и общение представителей оппозиции в Первой и Второй думах. Студенты Владивостокского Восточного института и другие интеллектуалы создали в 1907–1911 годах первые украинские организации на российском Дальнем Востоке[118]. Корейские, китайские и японские общества стали связующим звеном между самоорганизацией в Российской империи и аналогичным движением в Японской и Цинской империях. Корейские партизаны и политические активисты использовали российский Дальний Восток как базу для операций против Японии, установив тем самым связь между регионом и корейским национальным движением в целом. Подобным же образом бурят-монгольские интеллектуалы, сотрудничавшие
Сибирская ссылка / Ред. Н. Ф. Чужак. М.: Изд-во политкаторжан, 1927: Сб. 1. С. 84.
Общее население Российской империи составляло на 1914 год 178 378 800 человек. Если говорить о Дальневосточном регионе, крестьяне составляли 52,9 % населения в Амурской области, 35,6 % в Забайкальской области и 39,1 % в Приморской области – существенно меньше, чем в среднем по Сибири (70,9 %). Казаки составляли значительную часть населения Амурской (17,9 %) и Забайкальской (29,1 %) области. Инородцев насчитывалось 27,4 % в Забайкальской и 24,7 % в Приморской областях. Русских в этническом смысле насчитывалось 86,4 % в Амурской области, 66,3 % в Забайкальской и 52,6 % в Приморской области и российской части Сахалина. Как и в других частях империи, большинство людей (86 %) жили в сельской местности (в Северной Азии в целом доля сельского населения составляла 90 %), но дальневосточные города тоже росли. Население Владивостока выросло с 1897 по 1910 год с 28 933 до 84 600 человек; Читы – с 11 511 до 74 300; Благовещенска – с 32 834 до 64 400; Хабаровска – с 14 971 до 43 300; Николаевска – с 5684 до 16 400; Верхнеудинска – с 8086 до 15 200. Никольск-Уссурийский, не считавшийся городом в 1897 году, в 1910 году уже насчитывал 34 600 жителей (Атлас Азиатской России / Под общ. рук. Г. В. Глинки. СПб.: Издание Переселенческого управления Главного управления землеустройства и земледелия, 1914. Ил. 61; Институт демографии Национального исследовательского университета; Центральный статистический комитет МВД. Статистический ежегодник России, 1914 г. Пг.: Тип. Штаба Петроградского военного округа, 1915. С. 53–55, 64–65, 88–89).
