вы ограничили полномочия Сената и теперь вы выполняете представительные и организационные функции.
– Мне следует об этом поразмыслить, – проговорил Эмилий.
Завтракал император вместе со своим другом – Аристоном. Сейчас Аристон по-прежнему выполнял функции главного советника и помогал императору в государственных делах. Аристон перестал есть и некоторое время молча смотрел на Эмилия.
– Чтобы ты знал, мой милый дружочек-пирожочек, смотреть на людей, когда они едят – признак невежества и необразованности, – с упрёком проговорил Эмилий и отложил полупустую тарелку. – Считаю, что есть – это дело интимное. В следующий раз я буду обедать в одиночестве.
– Друг мой, я вовсе не хотел тебя обидеть, – ответил Аристон. – Я просто заметил, что ты чем–то озабочен. Может, ты хочешь об этом поговорить?
– Я просто не выспался, Аристон. Благодарю за внимание, но ты прекрасно знаешь, что меня тошнит от заботы.
Эмилий улыбнулся, давая понять, что он шутит. Аристон усмехнулся. Сколько юноша его помнит, император всё время отнекивается от душевных разговоров. Он такой скрытный, загадочный и неприступный. Именно эти качества делали его интересным, желанным. Хотелось разгадать его тайну, узнать, кто он такой. Эмилий был интригующим человеком. Он напоминал цитадель, за которой скрывалось нечто прекрасное и завораживающее. Он был воплощением бога для Аристона. Любовь – есть желание. Чтобы тебя любили – необходимо стать таинственным, скрытным и недоступным. Именно твоя недосягаемость порождает желание. Будь таинственным, будь желанным. Отсюда придёт и любовь.
Император отвёл взгляд и задумался. Аристон словно видит его насквозь. Видит, как императора что-то гложет, снедает и разрывает его грудь изнутри. Видит его внутренние душевные страдания, о которых правитель самой могущественной в мире империи не может никому поведать, разве что самому себе. С тех пор, как Аристон вернулся, всё изменилось. Не только император, но и, казалось, весь Рим. Что-то было не так, чего-то не хватало, но Аристон не понимал, чего именно.
После британской войны Аристон всё ещё не понимал, мёртв он или жив. Всё так быстро и стихийно происходило, события сменялись одно за другим. Вот он на войне, а вот и в плену. Он помнил образ дочери Муйредаха Маты. Помнил, но смутно. Да, то, что произошло у него на глазах было ужасно. Но ещё ужаснее было то, что он был в разлуке с любимым другом – Эмилием. Он слишком был озабочен императором, что мысли о Риме заполонили его взор и не позволяли увидеть ту резню в тот самый день. День, когда он снова стал свободным и вновь попал в плен. В плен к римлянам. Кто всё-таки страшнее и ужаснее – римляне или кельты? И тех, и других в то время обуяло чувство ненависти и возмездия. И тех, и других двигало желание отомстить друг другу за обиды и страдания, которые они принесли себе бесчеловечностью и равнодушием. Родителей Муйредаха убили римские солдаты. Это побудило Муйредаха собрать армию и пойти войной на весь римский народ. Но нельзя судить о всём народе
