руке ходил ходуном. А по лбу и щекам катились крупные капли пота.
– Раз не позволишь – значит, я возьму силой, – настаивал приказчик Багида, стиснув зубы. Фехтовал он, пожалуй, даже хуже Сорго, что было почти невероятно. И брал только физической силой, которой значительно превосходил учителя.
Так продолжалось бы еще долго, если бы Сорго не допустил еще одной непростительной оплошности – он открыл свой левый бок и вдобавок оступился.
Приказчик снова ринулся вперед, словно шакал, и был уже готов рубануть нового стража Люспены с высокого замаха, как…
«Если этот кретин убьет Сорго, молодые вайские варвары останутся без учителя и доживут до седых волос, так и не узнав, кто нынче на варанском престоле и что есть Свод Равновесия», – подумал Эгин.
В эту секунду его правая рука, словно бы совершенно невзначай, нащупала метательный нож в правом сапоге, извлекла его из-за голенища и метнула в цель.
Эгин, разумеется, попал.
Багидов приказчик вскрикнул от неожиданной боли в пробитой кисти, выронил меч и лишь благодаря этому Сорго остался жив.
– Немедленно прекратите, милостивые гиазиры. Не то один из вас сейчас отправится на виселицу с формулировкой «покушение на убийство». Причем кто именно – мне безразлично, – процедил Эгин, даже не пытаясь перекричать черную ругань раненого приказчика. Он знал, что его прекрасно слышат оба.
Люспену, яблоко раздора этой уродливой дуэли, в тот день он так и не увидел.
Где она пряталась, когда мужчины выясняли права на ее тело, – в саду, в доме или в курятнике? Но когда Эгин пожаловал к ней следующим утром, она встретила его на пороге своего миловидного домика на восточной окраине Ваи во всеоружии.
Не покривив душой, Эгин тут же отметил красоту единственной куртизанки Ваи. Одета Люспена была небогато, но с большим вкусом. Ее волосы были украшены сеткой, на которой можно было разглядеть пять – семь маленьких розовых жемчужин.
Платье Люспены было сшито на столичный манер и имело глубокие вырезы на обоих рукавах, через которые виднелась не то чтобы атласная, но, возможно, шелковая нижняя рубаха.
Востроносые туфли Люспены были затейливо расшиты бисером, а у пояса в ажурных ножнах красовался маленький дамский стилет.
Эгин был удивлен этой деталью ее туалета даже больше, чем висевшим на ее шее медальоном с сакральной надписью на древнехарренском наречии. Дело в том, что женская мода носить у пояса тонкие и длинные стилеты появилась в Варане совсем недавно. Даже Овель, насколько мог вспомнить Эгин, еще не успела обзавестись таким. А Люспена – пожалуйста.
На вид Люспене было чуть больше двадцати, хотя Эгин подозревал, что благодаря секретным женским уловкам ей удается выглядеть значительно моложе своего истинного возраста. Эгин не раз обманывался относительно возраста женщин, а потому решил оставить этот вопрос открытым.
Лицо
