почему же? – спросил он, словно и в самом деле его интересовал ее ответ. – И я, и Рич всегда считали вас самой отважной из женщин, и вот, пожалуйста, записная святоша.
Как объяснить, что дух ее угас вместе с радужными надеждами на будущее, когда стало ясно, что теперь она физически ограничена, не в пример ему? Как держать себя с ним, если он решит, что она влюблена в него – или еще что-то вообразит? Пора изобрести приемлемое объяснение, отчего вдруг она потеряла интерес к столь любимым раньше развлечениям: долгим верховым прогулкам по окрестностям Нортгемптона, беготне наперегонки, лазанию по деревьям в отцовском и соседских поместьях.
– Поняла, что надо блюсти свое достоинство, – выдала она, поведя плечами.
– Это отступничество. Хуже того, предательство в бою, – вынес он приговор.
– Что вы здесь расселись читать мне лекции о том, что такое трусость, если сами не имеете о том понятия? – не осталась она в долгу. – Вам никогда не приходилось сомневаться в своих ногах. Как вы можете знать, если и представить не можете, что я чувствую, когда на глазах у публики приходится хромать в обход танцевального круга к местам для компаньонок и затем сидеть на скамье весь вечер, потому что всем известно: я не могу танцевать. Вам никогда не хихикали прямо в лицо, вы не слышали шепотков этих бриллиантов чистой воды, а уж им не совестно высказываться так, словно меня там нет или я не только охромела, но и оглохла. Иные джентльмены не стесняются подойти и осведомиться у моей матери, не желаю ли я чаю или лимонада, словно я не в состоянии ответить сама за себя.
– Насколько помню, вы всегда могли привести их в чувство. На приемах умели собрать вокруг себя толпу изысканных девиц и рьяных юнцов с горящими глазами, так что мне и Ричу трудно было пробиться в ваш круг.
– То есть мне нечего изображать мученицу и жалеть себя, так, по-вашему?
– Я лишь сказал, что вокруг вас всегда были избранные друзья, поскольку вы похвально осмотрительны, чтобы завести любовников.
– Да, истинные друзья всегда ценили меня за то, что я не разбрасываюсь, – чопорно подтвердила Джессика.
– Да полно вам притворяться. Понятно, что среди тех юнцов не было ни одного, кто подходил бы вам в мужья или любовники. Однако и зрелые умные мужчины при всем желании не смогли добиться вашего расположения, милая Принцесса. Вы сурово предпочитали держать их на расстоянии, не так ли?
– Всякая разумная женщина не поощряет волокит, – колко отозвалась она, хотя понимала, что он прав – все дело в ней.
– Да, всякая уверенная в своей красоте и остроумии, видящая их насквозь и способная принять их и одержать победу в жизни женщина поступит именно так, Принцесса. Однако надменная гусыня, избалованная девица просто побоится рисковать в этой игре, если ей заранее не обещана награда.
– Оригинальный у вас взгляд на мою позицию в жизни, ваша светлость, – произнесла она ледяным тоном.
– Чувствую, вам до смерти хочется надрать мне уши. –
