с общественными деятелями и учеными отправился к себе домой уже с целой командой своих новых космических братьев. И конечно, с более совершенным и удобным клапаном-шлюзом.
После этих слов Техник показывал очарованным слушателям прекрасную картину, написанную известным художником с Марса, на которой он и Храпун стояли обнявшись, как два кровных брата.
Внимательный человек обязательно разглядит, что Высшая Правительственная награда украшает грудь не только Храпуна, но и самого Техника, о чем он в своем рассказе скромно умолчал.
Бесцветный мир
Я уже рассказывал о том, что Техник любил, очень любил собирать своих милых «уродцев» у домашнего камина и вспоминать о полетах, богатых приключениями.
Но все это было когда-то, а сейчас, в старости, полетов больше не было, а были лишь заснеженные Альпы, албанские речушки. Тишина и покой.
И Техник никогда и не вспомнил бы об этом странном мире, об этой бесцветной планете, если бы не заболел один из его любимцев.
Как-то утром всегда шустрый Братец загрустил всеми своими девятью головами, а к вечеру слег. Техник напугался, и все остальные «уродцы» испугались.
Глазастик заплакал всем своим множеством глаз.
Блин забегал из угла в угол, перебирая своими двенадцатью ножками.
А у Тихони даже волосы на подошве выпали.
Летун сложил крылышки вокруг своего уха и забился за кочергу у камина.
Чих сжал все свои дырочки и не чихал, а только сопел.
Все вспоминали Драчуна, как во время болезни он сжимал в кулачки свои ладошки. Хоть и давно это было, но все помнили, что перед смертью он тоже загрустил, как теперь загрустил Братец.
Но Братец двое суток лежал, как не живой, а на третий день встал, как-будто и не болел. Только стал бесцветным. Серым каким-то.
И эта бесцветность Братца навеяла на Техника воспоминания о путешествии в Бесцветный мир. На ту чудную планету.
И вот как-то вечером, поняв, что болезнь полностью отступила, и цвет кожи у Братца восстановился, Техник разжег камин и, усадив «уродцев» около своих ног, стал рассказывать историю той бесцветной планеты.
Да, мои дорогие котята, – так он уже давно называл своих биологических уродцев, – полет этот был, я вам скажу, весьма необычен, потому что планета, которую я случайно обнаружил в созвездии Тельца, была настолько странной, что я в начале подумал, не сон ли это. Даже после посадки на эту планету я вернулся назад к себе на корабль и опять лег в кресло сна.
Лег. Полежал. Встал. Выглянул в иллюминатор.
Нет, это не сон. Эта странная планета лежала передо мной, как огромная бесцветная пустыня. Хотя назвать ее пустыней было сложно по одной простой причине – это была довольно-таки оживленная и в архитектурном, и в техническом оснащении планета. По крайней мере, визуально. Города с небоскребами, прямые ленты дорог. Автомобили, поезда, пароходы, самолеты, мосты, каналы – все
