нужен старый китаец, причем из числа команды, темно-синяя форма, техники-механики…
– Я мало кого знаю на корабле…
– У вас в отсеке есть девушка…
– Ли?
– Да. Она, скорее всего, кого-то знает.
– У нее аллергия, кажется. Она вчера пошла к Глусту, а он оставил ее на ночь в медицинском отсеке. Можно пойти туда и спросить.
– Сейчас мы пойдем позавтракаем и потянем время до половины десятого, – Рита открыла дверь в столовую, пропуская Мону.
– Почему до половины десятого?
– Потому что раньше этого времени в палату нас не пустят.
– А зачем вам этот китаец? – Мона рассеяно ковыряла овсянку.
– Сон… Не знаю, как объяснить. Я так ясно его видела, и он что-то хотел мне сказать.
– Знаете, а ведь можно спросить у Семена Андреевича, – робко предположила Мона. – Он уж точно всех знает…
– Честно сказать, я не хочу у него спрашивать…
– Вчера он очень удивился, когда вас увидел…
– Вы поели? Может, пойдем, осталось восемь минут…
Аркадий Павлович задумчиво покачал головой, вставая из-за стола.
– Дорогие мои, я очень хотел бы вам помочь, но поговорить с Ли сейчас не получится. Ночью ей стало хуже, пришлось ввести ей инъекцию, побочное действие – сонливость.
– На что у нее аллергия, Аркадий Павлович? – поинтересовалась Рита.
– Это удивительно, но мне нечего вам сказать… – развел руками Глуст. – Да-да, оказывается, такое бывает, что в наше время не удалось распознать причину банальной аллергии, но вчера я провел электронное тестирование крови пациентки и… ничего. Среди имеющегося набора аллергенов ее аллергена нет. Это интересно… И как поведет себя ее организм в дальнейшем, неизвестно. Впрочем, я уверен, что большой опасности нет.
– Так может это не аллергия? – Предположила Мона.
– Это аллергия, деточка, – Глуст подошел к Моне и взял ее под локоть мягкой и пухлой ручкой, напоминающей Рите кошачью лапу. – Поверьте моему опыту, это аллергия. Вопрос – на что?
В коридоре у медицинского отсека они стояли растерянно, думая каждая о своем.
– Доброе утро! – раздался бодрый голос, отчего обе непроизвольно вздрогнули.
– Доброе утро, – эхом отозвалась Мона.
Семен был как-то по-особому подтянут, гладко выбрит, густые волосы зачесаны на пробор, но покрасневшие глаза выдавали бессонную ночь, в мелких морщинках крылась усталость.
– Здравствуй, Семен, – выдохнула Рита и направилась мимо него по коридору.
– Рита, постой, нам нужно поговорить!
– Не сейчас, – она остановилась, обернулась. – Я тороплюсь.
Он подошел очень близко и внимательно посмотрел ей в глаза. Мона тоже подошла поближе и поочередно переводила взгляд с Риты на Семена. Он перевел взгляд на девушку, потом снова на Риту.
– Рита,
