Питера.
– Питер, перестань злиться. – Ей нужно было оправдаться, следовало убедиться в том, что после его ухода все будет хорошо. – Прости, что рассердила тебя. Явно некоторые люди… меня неверно поняли, вырвали сказанное мной из контекста. – Она посмотрела на Питера сверху вниз и поправила очки на переносице. – Ну, так о чем ты хотел со мной поговорить? Или действительно об этом?
– Об этом, да. И еще кое о чем. Наверное, ты согласишься, что все на свете взаимосвязано, – с пафосом произнес Питер, глядя на Флоренс, впрочем, с некой неуверенностью.
И она поняла: пусть ненадолго, но перевес вернулся на ее сторону. Он боялся женщин – малопонятной группы людей с молочными железами, гормонами и менструациями.
– Хорошо, выпей еще вина, – сказала Флоренс, вернулась в кухню и взяла со стола бутылку.
– Ради бога! – Густые брови Питера вдруг задрожали от возмущения. – Нет, серьезно, ты не понимаешь, о чем речь? Прекрати немедленно все выворачивать по-своему! Просто выслушай меня.
– Черт побери, Питер, какой же ты грубиян, – проговорила Флоренс, стараясь, чтобы ее голос звучал легко и весело. – Почему ты так ведешь себя – потому что стал большой звездой, да? И не хочешь, чтобы тебе напоминали о прошлых ошибках? Об ошибках, Питер. Ты же совершал ошибки, правда?
– Что это значит? – Питер опасливо уставился на Флоренс.
Они никогда не говорили о том, что она сделала для него. Однако сейчас Флоренс была настолько сильно расстроена, что слова сами начали слетать с языка.
– Ты отлично понимаешь, что это значит. Напомни-ка мне, сколько недель «Королева красоты» держалась на первом месте рейтинга?
– Заткнись.
– А сколько издатели предложили тебе за новую книгу? – Вопросы, пропитанные горечью, помимо воли покидали губы Флоренс. – И что ты им ответил, когда они потребовали книгу, такую же хорошую, как предыдущая? Ты ответил, что тебе придется попросить меня написать эту новую книгу! Так?
– Понятия не имею, о чем ты, – прошипел Питер, выпучив глаза. Его лицо побледнело, несмотря на загар.
Флоренс расхохоталась. Она была вне себя от злости, и ей уже было все равно, чем закончится разговор.
– Между прочим, меня Джим так и спросил – не я ли написала эту книгу. Вот просто взял и спросил.
– Джим? Какой Джим?
– Джим Бакстон. Из института искусств Курто.
– О, перестань. Он идиот. Все, что Джим Бакстон знает об эпохе Возрождения, можно на спичке написать.
– Он знает меня. И он сказал: по стилю сразу ясно, что книгу написала я, а не ты.
– Это потому, что он переспать с тобой хочет. Он всегда был чудаком.
Питер смотрел на Флоренс с отвращением, а она едва удерживалась от смеха. Его неприязнь к ней выглядела просто карикатурно.
– Джим не… – Флоренс обхватила себя за плечи длинными руками. – Как бы то ни было, он четко и ясно спросил меня, не я ли писала эту книгу. Он сказал,
