стороны спинки и поправил одну из подушек. – Это хорошо.
– Что хорошо? – осведомилась Карен, снова взяв журнал.
– Что ты собралась навестить Сьюзен. Я рад, что вы снова дружите.
– В смысле, после того, как я ей волосы подпалила?
– Ну… просто хорошо, что у тебя в деревне есть подруга.
Карен устремила на мужа взгляд, наполненный удивлением и упреком.
– Послушать тебя, так это прямо большое достижение.
Билл отправился в кухню.
– Про достижение я не говорил.
Он никогда не поддавался на провокации. Карен это сводило с ума. Ей очень хотелось, чтобы он велел ей заткнуться и перестать быть такой стервой. Чтобы он схватил ее за плечи и рявкнул, что она нуждается в хорошей трепке. Чтобы он смахнул треклятые письма с гадкого столика в холле, задрал ее юбку, швырнул на безупречно чистый бежевый диван, а потом они упали бы на пол, и их руки и ноги переплелись бы, а ее волосы растрепались, и они бы улыбались, а их теплые тела горели от ощущения наготы. Карен хотелось увидеть в Билле того мужчину, в которого она когда-то влюбилась – очаровательно неловкого, скрупулезного и доброго. Мужчину, который опоздал на их первое свидание, потому что по пути остановился, чтобы помочь молодой мамочке, у которой заглохла машина. Мужчину, который жил, чтобы помогать другим, который сам себя сделал незаменимым, который, говоря с дочерью, хохотал, как малыш, которому щекочут пятки, а на Карен смотрел так, словно она богиня, ожившая у него на глазах. Когда Билл находился рядом, все всегда было хорошо.
Карен поморгала, глядя в одну точку, и пошла следом за Биллом в кухню.
– Ну так как у тебя день прошел? – спросила она, чувствуя вину перед мужем и обязанность проявить внимание.
Билл устало потер пальцами глаза.
– О, все нормально. Приходила Дороти, у нее невесело… О, случайно встретился с Кэти! Она получила от мамы приглашение на фуршет в пятницу. Похоже, все в восторге от того, что в Винтерфолде снова устраивается праздник. Это очень мило.
Карен подошла к холодильнику.
– Ужин готов. Хочешь бокал вина?
Билл покачал головой.
– Для начала лучше бы чашку чая.
– Я чай не готовлю. Я открываю вино.
– Ладно, я тогда поставлю чайник, – невозмутимо отозвался Билл.
Карен налила себе вина, села и стала в уме прокручивать план на завтра. Ей нужно было рано встать и выехать восьмичасовым поездом из Бристоля в Бирмингем на конференцию. Деловой костюм висит в гостевой комнате. Сэндвичи, чтобы перекусить в поезде, лежат в холодильнике. Презентация защищена паролем и загружена на ноутбук. Замечания Рика распечатаны. Карен любила порядок. Любила и профессиональные вызовы, любила на них отвечать. Лайза, ее лучшая подруга из времен жизни в Фромби, всегда говорила, что Карен создана, чтобы иметь детей.
«Ты – самый организованный человек из всех, кого я знаю, – сказала она в последний раз, когда Карен ездила домой. – Ты бы отлично
