получить напутствие и помолиться. Мне нужно бежать.
– Вы лучше поспешите, – согласился я. Я был разочарован оттого, что она не может побыть со мной, но счастлив, что она отмечена высокой честью, горд, что она не забыла меня даже в такой момент.
– Да пребудет с вами Господь, – добавил я.
– Мне так хотелось сказать вам, что меня выбрали, – вымолвила она. Ее глаза блестели, и я решил, что это – радость. Но ее следующие слова поразили меня:
– Я боюсь, Джон Лайл.
– Что? Боитесь? – Я почему-то вспомнил, как дрожал мой голос, когда я впервые командовал взводом. – Не бойтесь. Вы проявите себя достойно.
– О, я надеюсь! Молитесь за меня, Джон Лайл.
И она исчезла в темноте коридора.
Я молился за нее и пытался представить, где она, что она делает… Но так как я знал о том, что творится внутри Дворца Пророка не больше, чем корова знает о военном трибунале, то вскоре отказался от этого и стал думать просто о Юдифи.
Позже, через час или даже больше, мои размышления были прерваны пронзительным криком внутри Дворца. Тут же послышался топот и возбужденные голоса. Я бросился внутрь коридора и натолкнулся на кучку женщин, столпившихся у портала апартаментов Пророка. В этот момент двое или трое вынесли кого-то из портала. Они остановились, выйдя в коридор, и опустили свою ношу на пол.
– В чем дело? – спросил я и вытащил из ножен меч.
Пожилая сестра повернулась ко мне:
– Ничего особенного. Возвращайтесь на пост, легат.
– Я слышал крик.
– Это вас не касается. Одна из сестер лишилась чувств, когда его святость потребовал ее служения.
– Кто она?
– Да вы, я посмотрю, любопытны, младший брат. – Пожилая сестра пожала плечами. – Если это вас так интересует – сестра Юдифь.
Я не успел подумать, как у меня вырвалось:
– Позвольте мне помочь ей!
Я шагнул вперед. Она заступила мне дорогу:
– Вы сошли с ума? Сестры отнесут ее в келью. С каких это пор Ангелы приводят в себя нервных девственниц?
Я мог отбросить ее одним пальцем, но уже понял, что она права. Я отступил и нехотя вернулся на пост.
С этого дня я не мог не думать о сестре Юдифи. В свободные часы я обшаривал те части Дворца, куда я имел право заходить, в надежде ее увидеть. Она могла быть больна; может быть, ей запрещено покидать келью за то, что она нарушила дисциплину. Но я ее так и не увидел.
Мой сосед по комнате, Зебадия Джонс, заметил мое настроение и пытался развлечь меня. Зеб был на три курса старше меня, и в Вест-Пойнте я был его «подопечным». Теперь он стал моим ближайшим другом и единственным человеком, которому я полностью доверял.
– Джонни, старина, ты на покойника стал похож. Что с тобой?
– А? Ничего особенного. Может быть, несварение желудка.
– Так ли? Пройдемся? Свежий воздух очень помогает.
Я дал ему вывести себя наружу.
