А разве это не….
– Да-да, это та самая, – подтвердила ее собеседница, тоже понизив голос.
– Вот бесстыдница, совсем совести нет!
– И как она спокойно может на людях показываться!
«И вам доброго утра и не хворать… А хотя нет, лучше недоброго и хворать!» – мысленно проорала Рей и завернула за первый попавшийся поворот. Помчавшись куда глаза глядят, она сама не заметила, как забрела в какой-то переулок, и резко затормозила, огорошенная мыслью, – лекарство оставлено дома! С сопровождением брани пустая упаковка была закинута куда подальше. Жужжащий миниатюрный робот моментально заглотил выброшенное.
Проклиная всех и вся, Рей уже повернула обратно, однако натолкнулась на что-то. Этим «что-то» оказался невысокий худой человек. Впалые щеки и черные круги под глазами придавали его облику болезненность, плечи сгибались так сильно, будто под весом тяжелой ноши. Однако полыхающий взгляд переполняла решимость. Незнакомец вцепился в руку врезавшейся в него и взмолился:
– Прошу, помогите! Моя жена… Ей плохо… Никто не хочет мне помочь. Прошу вас!
От неожиданности Рей не смогла вымолвить и слова. Все ее существо кричало: «Не ввязывайся в это!». Однако убедили рискнуть два аргумента: 1) неподдельное отчаяние, переполнявшее просящий о помощи голос и 2) всплывший в голове образ из далекого прошлого. Настороженность не исчезла, но упрямство заглушило позывы здравого смысла.
– Ладно, но предупреждаю, что навряд ли смогу помочь. Медслужащие наверняка скоро прибудут.
Данные с ИПО всех граждан передавались напрямую в отдел здравоохранения Соц-министерства, и медслужащие, как его сотрудники, мгновенно реагировали на извещения об инцидентах.
– Со связью какие-то сбои, – отрешенно произнес новеррец. – Я уже и сам пытался с ними связаться, но не получилось. Умоляю, помогите!
Неужто либеры постарались и повредили каналы связи?
Несчастный, не дожидаясь ответа, потащил поглощенную думами спасительницу за собой, уводя ее все дальше и дальше. Спустя несколько минут первый резко затормозил, отчего вторая споткнулась и, с трудом восстановив равновесие, огляделась. Высотки пропали, на их месте возник какой-то заброшенный пустырь. От полуразрушенной каменной постройки веяло пустотой, вокруг было безлюдно и глухо.
О существовании подобных мест в центральном районе Новерры Рей даже не подозревала и сие обстоятельство ее весьма напрягло.
– Где же ваша жена?
Нет никакой жены, я облажалась.
Провожатый, стоя спиной с понуренной головой, усмехнулся со странной интонацией.
– Моя жена, да? Не знаю, ее тело сейчас, наверное, лежит в какой-нибудь капсуле… А может быть, от него ничего уже не осталось… А я даже не могу навестить ее… Смешно, не правда ли? Когда-то давно были кладбища, мертвых помнили. А что теперь? Нас кормят несбыточными обещаниями о возрождении, о том, что вскоре мертвые оживут и человечество
