ситуацию в привычное русло, был упущен.
…Ну и хрен с тобой, – успокоился вдруг Ян, – завтра свалим отсюда и все встанет на свои места, а для этой шлюшки (трахал-то ее я, а не ты!) и ее папаши-браконьера пусть фигурирует гребанный Колодин… вообще, пока в поезд не сядем, слова не скажу!..
– Так, ты, Кирилл?.. – Алена обалдело хлопала глазами, словно имя могло в корне изменить представление о человеке.
– Да, а что? – он улыбнулся.
Что было в его взгляде, Кирилл и сам не успел понять, но Василий, хоть и походил на «замшелого» браконьера, что-то уловил, потому что спросил:
– Кирилл, хочешь посмотреть наше Радчино?
– А машина?
Вопрос подразумевал согласие, и Василий повернулся к дочери.
– Ален, ты ж Вовку с турбазы знаешь? Две сотни ему даешь, и на сутки машина под охраной. Он вас сюда подвезет, а я пока подожду. Только передачку-то давай, а то увезете Вовке.
– Не увезем, – Кирилл вытащил пакеты.
– Езжайте, – Василий пристроил груз в лодке и забрался туда сам; достав сигарету, уселся на узкую деревянную лавку, наблюдая, как дочь садится в машину с известным московским журналистом, пять минут назад смотревшим на нее с ласковым трепетом.
Кирилл сел за руль, и только коснувшись ступнями резинового коврика, почувствовал, что ноги окоченели и плохо слушаются; пошевелил посиневшими пальцами и вдруг чихнул.
– Не заболей с непривычки, – сказала Алена.
– А ты привычная?
– Я еще купаться буду, – Алена села так, чтоб лучше видеть водителя, – ты, правда, не возражаешь, что мы к отцу заедем?
– О чем ты! – Кирилл притянул девушку; она не сопротивлялась, но оглянулась.
– Отец увидит.
– И что?
– Да ничего, – Алена засмеялась, – просто каждый раз доставать потом будет – куда ты делся, и придется объяснять, что это была моя очередная ошибка. Он расстроится…
– А почему я должен куда-то деться? – Кирилл испытующе взглянул на Яна, но тот молчал, демонстративно сжав губы – а зачем ему было вступать в спор, если править «соседу», по любому, осталось два дня, и в Москве он ему все припомнит.
– Не надо об этом, – Алена вздохнула, – Кирилл… знаешь, мне так больше нравится, чем Ян, – и сама прильнула к его губам.
Когда поцелуй иссяк, она вернулась в свое кресло.
– Поехали, а то отец ждет.
То ли поцелуй был таким горячим, то ли время подошло, но ноги вновь обрели чувствительность.
– Интересный он у тебя мужик, – Кирилл завел двигатель, – поляков – ладно, а москвичей-то он за что не любит?
– Долгая история, – Алена вздохнула, – пусть он сам тебе потом расскажет.
Впереди возникло скопление явно нежилых домиков, и только возле одного стоял черный джип.
– Посигналь, – попросила Алена.
Кирилл посигналил; из домика вышел
