элиты, а то она, бедная, задыхается в смоге, и руками разводит – сделать, мол, ничего не могу, так как изначальные мальчики, оказывается, землю уже три раза перепродали, и нынешние хозяева владеют ее законно…
– Для москвичей – это стандартная практика.
– Так, ладно б только так – что сделано, то сделано, но они ж собираются и Радчино забрать! Уже не прозрачно намекали.
– Что значит забрать? – удивился Кирилл, – есть же право на собственность или как там это называется…
– Кирилл, ты, вообще, в этой стране живешь и ли где? Какие права, если денег сунул и в момент все решил.
– Беспредел полный… – пробормотал Кирилл.
– …А ты как думал? Вася абсолютно прав; только ты один все витаешь в облаках, – подал голос Ян, сразу сбросивший маску безразличия, едва уловил суть вопроса, – тема, кстати, интересная, но заниматься ею не буду принципиально!..
В дверях появилась Алена, и разговор прервался.
– Вы идете? А то рыбу греть придется.
– Вот еще, удумала, – Василий пожал плечами, – рыба, Ален, в любом виде съедобная, даже в сыром. Идем, Кирилл, – он поставил удочку на прежнее место.
Стол был накрыт, и водка налита в рюмки.
– Умница, дочка, – Василий уселся за стол, – давай, Кирилл, за знакомство.
Алена чокнулась чашкой сока, и все выпили. Водку Кирилл не любил, но то ли играл роль свежий воздух, то ли сама обстановка – обычного противного вкуса он не ощутил; наоборот, в голове появилась легкость, требующая общения, как бывает после виски. Конечно, общаться хотелось с Аленой, но девушка, поймав его взгляд, смущенно отвернулась, и чтоб не молчать, Кирилл вернулся к прерванной теме.
– А товарищество ваше землю-то чего ж приватизирует? Сейчас ведь всякие там «дачные амнистии» и прочее.
– Так не дают, – Василий невесело усмехнулся, – мы ж люди еще социалистические, поэтому в 90-е, когда все всё рвали на куски, об этом не подумали, а теперь вдруг оказалось, что у нас здесь, то ли заповедник, то ли заказник – короче, возможна только аренда, которую, сам понимаешь, можно запросто расторгнуть; было б желание…
– Стоп! – Кирилл мотнул головой, – а тем москвичам кто разрешил в заповеднике строить?
– В том-то и фокус – для нас это заповедник, а для них – земли городского поселения. Ты видишь тут где-нибудь поселение? И я не вижу, но наши ж законы, что дышло – как повернул, так и вышло. Тут, знаешь, кто строит? Жена вашего мэра; понятно дело, не лично и не себе, но застройщик – ее контора. И что, судиться с ней? Угадай с трех раз, кто победит.
Правильный ответ напрашивался с первого раза, поэтому Кирилл промолчал, и Василий, не дождавшись реакции, наполнил рюмки так резко, что Алена накрыла ладонью его руку.
– Пап, ты, главное, не волнуйся. Сам ведь говорил, что договор аренды еще действует – может, что-нибудь изменится…
– Да не может ничего измениться в этой стране! – Василий поднял
