но люди что-то такое чувствуют, стоя на краю. Глеб чувствовал. Потом, анализируя все, что произошло, Лада припомнила их последний вечер. Она ворчала на Димку, который до полуночи блукал с какими-то друганами, а когда заявился домой, Лада унюхала от него пивной дух. Потрясла, как грушу, он поклялся, что только попробовал, а она расстроилась до слез. «Вот же непутевое детище!» – в сердцах кинула ему.
Глебу не хотела ничего рассказывать, но скрыть от него свое плохое настроение не могла, и он заставил рассказывать все, с деталями и подробностями. Выслушал внимательно и пошел к Димке на разговор.
Разговаривали долго и обстоятельно. Лада, ожидая его возвращения, уснула.
Проснулась, когда Глеб аккуратно, стараясь ее не разбудить, заползал под одеяло.
– Ну, что там? – напряженно спросила Лада.
– Ты не переживай, Лад, все у Димки нормально будет, просто он сейчас жизнь познает. Мало кто мимо этого проходит, все пробуют – ты уж мне поверь. Я маменькиным сынком был, по большому счету. Да… Тоже всего напробовался. Потом в армию пошел. Армия из мальчика мужика делает. Я знаю, ты на этот счет имеешь свое собственное мнение и не хочешь даже слышать ничего про армию. А зря. Не настраивай его против армии. Наоборот – пусть идет и служит. Физическая подготовка у него хорошая. В обиду себя не даст!
– Да?! – с вызовом ответила Лада. – А война?! А Чечня?!
– А ты о плохом-то не думай!
– Глебыч, давай не будем об этом, ладно?! Я тебя понимаю. Но когда ты служил, армия другой была и войны не было!
– Ну да! «Не было»! А Афган?!
– Ну ты же в нем не был!
– Не был – твоя правда. Но я рядом был, на границе. Ладно, я не стану тебя переубеждать. Ты мать, и ты на сей счет всегда будешь думать так, как думаешь. Давай спать, вставать рано. Как-то не хочется мне завтра машиной заниматься…
– Так не занимайся! Давай отдохнем, шашлыков на речке пожарим!
– Лад, шашлыки – это хорошо, но скоро отпуск закончится, а у меня машина не сделана. Да и ездить на такой опасно становится. Давай я сделаю все, а потом и отдохнем с шашлыками…
Вот так сказал. И, как потом поняла Лада, для ее успокоения сказал, потому что сам уже знал: ничего этого не будет. Ни шашлыков, ни речки, ни нового лета. Ничего. Потому что наступит вечер, и Глеба больше не будет в жизни Лады Стрелецкой. Живого не будет.
…Они с Димкой весь день носились как сумасшедшие. Сначала на авторынок, где купили нужную запчасть, потом – к мастеру, который сказал, что купили «немножко не то», потом снова на рынок, где сдали это «не то». Потом помчались на другой конец города, где для них отложили по телефонному звонку то, что нужно.
Под вечер ехали домой, уставшие, но довольные. К мастеру, конечно, в этот день уже не успевали, но все равно настроение было приподнятое – полдела сделано!
Выехали из города уже в сумерках. Начал накрапывать дождик, и серое шоссе блестело в свете фонарей.
