style="font-size:15px;"> – Да, – кивнул мужчина. – Спасибо.
Он снял мокрую куртку и повесил на плечики.
– Я уже говорила… – Женщина покосилась на кухню и понизила голос. – Но скажу еще раз. Тебе нельзя быть все время одному, Матвей. Ты молодой и…
– Марина Валерьевна, – Озеров бросил взгляд в сторону кухни и перешел на шепот, – мы это с вами уже обсудили. Вере не нужна новая мать, у нее есть вы. Этого вполне достаточно.
– Я говорю о тебе, Матвей. – Женщина взяла его за локоть. – Мне больно видеть твой безжизненный взгляд, понимаешь? Так нельзя. Нужно жить дальше.
– У меня все хорошо, – сухо выдавил мужчина. – Прошу вас, не переживайте. Все нормально. Честно.
– Пока, бабуля! – Девочка выпорхнула из кухни и поцеловала Марину Валерьевну в щеку.
– Пока, моя девочка. До завтра. – Она погладила ее по голове, взяла с крючка зонт и вышла на лестничную клетку.
– Всего доброго, – попрощался Озеров и закрыл за ней дверь.
– Скорее! – Дочка потянула его на кухню.
Профессор проследовал за ней, вымыл руки и сел за стол.
– Что у нас сегодня? – Он закатал рукава рубашки.
При виде довольно улыбающейся дочери у него защемило сердце.
– Зеленая фасоль на пару!
– Ты же ее не любишь?
Дочка неуклюже вывалила на тарелку фасоль:
– Да, поэтому ее ешь ты, папочка.
– Логично.
– А еще котлетки! – радостно сообщила Вера, накладывая каждому по две штуки со сковородки.
– Сама приготовила? – Брови Озерова взметнулись вверх.
– Ба помогала.
– Вы с ней молодцы. – Он подвинул к себе тарелку и поднял взгляд на дочку. – Спасибо, котенок.
8
Впервые за последние годы Озеров чуть не проспал. Из-за этого ему пришлось отказаться от утренней пробежки. Привыкшие к нагрузке мышцы протестующе заныли, но деваться было некуда: ему бы в университет на пары успеть, тут не до спорта.
Мечтая о пробуждающей кружке кофе, Матвей принял душ и быстро оделся. Будить дочку не пришлось: та уже встала, собрала рюкзак, надела форму и колготки и возилась с тонким плащиком в коридоре.
– Тебе помочь? – Профессор присел возле нее на корточки.
– Лучше я тебе. – Верочка потянулась и пригладила маленькой ладошкой его еще влажные после душа волосы. Оглядела его мудрым взглядом маленькой женщины и кивнула: – Теперь лучше. Ты сегодня какой-то странный, папа.
Еще бы. Мужчина до трех ночи ворочался в постели, обдумывая произошедшее. Ненавидел себя, ругал, затем снова вспоминал Алексееву, возбуждался и ненавидел себя еще больше.
– Не выспался, – пояснил Матвей Павлович.
Утром ситуация показалась ему совсем не такой, какой виделась накануне. Нужно объясниться со студенткой и замять маленькое происшествие, пока все не разрослось в грандиозный скандал.
Он высадил
