тайный свет налил мне в душуБезумье силы в этот час,
И нет того, что не разрушит
Мой разрушающий экстаз.
03.09
Читал Тургенева и восхищался задушевной дикостью и яркостью «Песни о Гайавате».
06.09
Два друга у меня, с которыми делю я
Волнения и страсти жизненной игры.
Совместно радуясь и вместе негодуя,
Справляем юности безумные пиры.
Один из нас отбросил пылкие мечтанья,
Туманной тени грез его не ищет ум.
Опора наша в нем, в его самобладаньи,
В суровой глубине его правдивых дум.
Другой мой лучший друг, безумец и мечтатель,
Прелестных глаз и чудных губок обожатель,
Он юность размышленью посвятил.
Ему дороже всяких развлечений
Святые недра увлекательных учений
О всех системах неизведанных светил.
Я третий. Фантазер, гордец честолюбивый,
Неведомый певец непризнанных стихов,
Всегда влюбленный и слезливый,
Для радостных минут отдать себя готов.
Виденья светлых муз одна моя отрада,
Созвучия стихов я рад всегда впивать.
За песни за мои мне взор любви награда,
За звуки нежных слов готов я обожать.
10.10
Эта моя любовь не похожа на все эти интрижки, когда «да» было целью.
Нет, это чувство так же сильно и чисто, как чувство мое к Р. К… и еще более сильно.
В гирлянды слов вплетаю, как цветы,
Я о тебе прекрасные мечты.
В моей груди всегда рождаешь ты
Могучий дух любви и чистоты.
Тебя люблю, как тайны юных грез,
Взлелеянных под шепотом берез.
Ты вся чиста, как жемчуг детских слез,
Как лепестки моих любимых роз.
В тебе одной прекрасен светлый мир,
Тебе одной моих звучанье лир,
Ты идеал, ты счастье, ты кумир,
С тобой хочу свершить безумья пир.
У ног твоих готов я век лежать
И лишь «люблю» смиренно повторять.
Тебя одну безмолвно созерцать
И не желать, не думать и не ждать.
И выливать игру страстей моих
В витанье звуков, в заунывный стих.
18.11
Все идет хорошо. В классе я во главе группы нескольких ребят повел решительную борьбу против мещанских пережитков, процветающих в нашей школе. Последние дни вокруг поднимаемых мной вопросов разгорались ожесточенные споры. Вчера был устроен диспут о неофутуризме (так называется моя группа), где я в продолжительном докладе провозглашал основы коммунистической этики. Как водится, нашлись и противники, которые заявили, что в пионерской организации недопустимы какие-либо фракции или общества. На это я им отвечал, что мы не фракция и не общество, что мы ничего общего с футуризмом Маяковского не имеем и являемся передовым отрядом пионерорганизации, ее активом. Спор продолжался часа три, причем в числе моих противников выступал, конечно, и Бобчинский. В конце концов футуризм как идея победил. Осуждена была только форма.
29.11
