в лучший мир. Мне не нужно изображать из себя милую и кроткую особу. В отличие от тебя. Ты бы лучше поработала над своими манерами, прежде чем отправиться в Уэльс, чтобы познакомиться с Йелвертоном. Он сейчас носит титул графа Марчента. Или Мосфорда? Не помню. Я никогда с ним не встречалась.
– Я тоже, – сказал лорд Сандон. – Ты пытаешься выдать Линнет за этого юношу, Зенобия? Ничего не выйдет.
– Он не юноша. Ему, должно быть, за тридцать. Тридцать пять по меньшей мере. Неужели ты не помнишь разговоры, которые ходили о нем, Корнелиус?
– Я не обращаю внимания на разговоры, – натянуто отозвался виконт. – Это был единственный способ выжить под одной крышей с твоей сестрой.
– Тебе просто необходимо что-то сделать, чтобы излечиться от своей хандры, – заметила Зенобия, положив булочку. – Ты позволяешь желчи отравлять своей организм, Корнелиус, а это очень вредно. Розалин умерла. Дай ей упокоиться в мире.
Линнет решила, что пришло время вмешаться в разговор.
– Тетя Зенобия, почему вы считаете, что герцога заинтересует брак его сына со мной? Если, конечно, вы это имели в виду?
– Он в отчаянии, – заявила та. – Я слышала это от миссис Нембл. Она близкая подруга леди Граймз, а та, как ты знаешь, замужем за сводным братом Уиндбэнка.
– Я этого не знал, – буркнул виконт. – И знать не хочу. Но почему Уиндбэнк в отчаянии? Его сын страдает слабоумием? Не могу припомнить, чтобы я видел каких-либо сыновей в палате лордов.
– Не слабоумием, – отозвалась Зенобия торжествующим тоном. – Еще лучше!
Последовало короткое молчание, пока Линнет и ее отец размышляли о том, что бы это могло значить.
– У него кое-чего не хватает, – пояснила Зенобия.
– Кое-чего? – переспросил виконт.
– Сущего пустяка, – добавила Зенобия.
– Пальца? – рискнула предположить Линнет.
– Ради Бога, – сказала Зенобия, слизывая мед с пальцев. – И почему в этом доме мне постоянно приходится все растолковывать? В юности он пострадал во время несчастного случая и теперь ходит с тростью. Короче, он импотент, если называть вещи своими именами. Так что наследника нет и не предвидится.
– Предположим, в данном конкретном случае, – заметил виконт с явным удовлетворением, – камень вовсе не камень.
– Импотент? – переспросила Линнет. – А что это значит?
Повисла пауза, пока два ее ближайших родственника изучали ее так пристально, как если бы она была редким жучком, которого они обнаружили на своем ковре.
– Ты завела этот разговор, ты и объясняй, – сказал наконец ее отец, обращаясь к Зенобии.
– Не в твоем присутствии, – заявила та.
Линнет молча ждала.
– Он не может зачать ребенка, – сказала Зенобия. – Это все, что тебе нужно знать на данный момент, – добавила она.
Линнет сопоставила этот факт с репликами, которые делала ее мать на протяжении многих лет, и обнаружила, что
