нас с парнями навалилась стена, состоящая из мускулов и вращающихся кулаков. Мы подались назад под аккомпанемент треска ломаемого стола. Кот взвизгнул, зашипел, но выяснять, где он, времени не было.
Внутри у меня рванула бомба, начиненная свинской яростью. Я взревел и бросился в контратаку. Мне двинули в ухо, я двинул в ответ, утопив кулак в брюхе Однорогого. Бык повалился назад. Грязнуля и Полтинник лупцевали Белое Пятно, а Отрыжка схватился с Одноглазым. Двое оставшихся быков не могли добраться до нас – им мешали свои.
Однорогий брякнулся затылком о деревянную колонну. От такого смачного удара зашатался весь кабачок. Если так дальше продолжится, убытки у Шмыгина будут те еще…
Дальше продолжилось.
Я отвесил Однорогому еще один хороший удар, чтобы подольше не вставал, и кинулся на свободного быка – того, который пытался научить жабу летать.
Я был быстрее, злее и, пожалуй, более сильным, чем эта гора мускулов. Моя атака заставила его попяться. Я ревел самым страшным кабаньим ревом, отвешивая удар за ударом. Кто-то из неприятелей саданул мне по плечу – я почти и не заметил. Опустившись на четыре конечности, я применил коронный свинский прием – поднял противника на клыки. Квадратная туша взлетела в воздух, долбанулась о перекрытие, и приземлилась на пол. Блестящий прием – всегда срабатывает.
Отрыжка звезданул Одноглазого табуретом по морде, отправив его в нокаут, Грязнуля отшвырнул Белое Пятно от себя своим коронным правым хуком. Звук был такой, словно на равнину с неба свалился километровый шмат мяса. Главарь паромщиков пролетел метров десять и приземлился на того типа, которого я поднял на клыки. С потолка что-то посыпалось.
Полтинник пнул последнего, что был уже в отключке.
– Ух! – сказал Грязнуля. – Вмазали! Ох, вмазали! Вот это было…
Полтинник посмотрел в окно.
– Идут, – сказал он.
– Наконец-то…
– Быки…
– Что???
Мы бросились поглядеть, что там снаружи происходит. Быки, не меньше десяти рыл, разбросали кордон из жаб-стражников и, оглашая Варево воинственными криками, шли в нашу сторону.
– У них что сегодня здесь? Съезд паромщиков? – спросил Отрыжка. – Или бычий фестиваль?
– Плохо дело, – сказал я. – Приготовились.
Ребята поняли, что я имею в виду. Быки были вооружены мечами и дубинами. Кулаки и рога сейчас ничего не решали.
– Выйдем, иначе тут нас задавят, – решил я.
Свины вытащили свое оружие. Любо-дорого поглядеть – герои в деле.
– Эй, а я? – раздался голос.
Мы забыли про кота. Все это время он сидел забившись в угол. Ему повезло, что на него не наступили во время рукопашной.
– Эй, ты почему не удрал? – спросил я.
– В штаны от страха наложил, – сказал Грязнуля.
– И ничего не наложил! – Кот встал и отряхнулся.
– Уже близко… – хрюкнул Полтинник. –
