мягкое облачко несло нас с Пенсом над зеленой, дышащей жаром землей. Я парила в прохладной выси, с наслаждением вслушиваясь в птичьи трели, и улыбалась. Где-то далеко внизу суетился Лариков. Они с Лизой затеяли какие-то сумасшедшие гонки, а я задумчиво взирала на них с высоты.
Внезапно Сережка испарился, облако подо мной растаяло, и я полетела вниз, зная, что сейчас разобьюсь. И неотвязным рефреном вокруг крутилась строчка из глупой блатной песенки, услышанной в баре «Домовой»:
Мадам, постойте, я скажу вам пару слов,
Не надо прятать ваши кольца и браслет.
И вам не сделаю я ничего такого,
Мадам, взгляните, я ж не прячу пистолет…
И я летела под эту отвратительную песенку. И не было никого, кто бы мне помог.
Вдруг по лицу скользнула тень, я поморщилась, юркнула под подушку, но она оказалась слишком тяжелой – душно. Открыв глаза, я подошла к окну и закурила. Сон оказался отвратительным. Наверное, судьба готовила мне какой-нибудь новый сюрприз. Причем не самый приятный. Мое подсознание обрабатывает поступающую информацию значительно лучше, чем сознание.
Включив в спальне свет, я удивилась – шел второй час ночи. Подхватила с книжной полки томик Вийона и, поджав ноги, села на кровать.
Высокий привлекательный парень небрежно раскинулся на широкой двуспальной кровати. Весь его вид говорил, что это прекрасное мужское тело уже никогда и никому не доставит удовольствия, ни одна женщина не в силах будет взглянуть в эти глаза пронзительной синевы. Мужественное лицо побледнело, черты заострились, подчеркивая природную красоту. Но он не думал о том, какое действие его внешность окажет на противоположный пол. Он вообще уже ни о чем не думал…
В комнате царил сумрак. Тот таинственный чувственный желтоватый свет утреннего солнца, что появляется лишь в разгар июля, заливал небольшое помещение, в котором стояла лишь огромная кровать. За окнами цвело и пело лето. Запоздало цветущие тополя расставались с последними хлопьями пуха, чем пользовались ребятишки: подожженные спичкой струйки белого цвета вспыхивали желтоватым пламенем и оставляли после себя темные полоски пепла. На подоконник снаружи уселась птица – птицы любят высоту…
На подоконнике, среди тяжелых складок темно-лиловых штор, лежало раскрытое водительское удостоверение. На фотографии его красовалось еще живое лицо парня, лежавшего на кровати. И надпись, сделанная изящным почерком черной пастой, гласила: Волощенко Никита Викторович.
Поверх документа, прикрывая его уголком, торчала фотография привлекательной блондинки со скучающим и немного насмешливым выражением лица, рядом с которой сидел сам Никита.
Глава 3
Проснувшись, я сразу вскочила. Вийон грохнулся на пол. Подняв книгу и осторожно положив ее на стол, я ринулась в ванную. Маман с немым удивлением наблюдала за моими лихорадочными телодвижениями – я как угорелая металась по квартире. А все потому, что вчера забыла поставить будильник и проспала. Наверное,
