ожидал, но хотел, чтобы ты пришла.
Элий почти сразу оставил ее, будто испугался собственной откровенности. Исполняя роль любезного хозяина, перемолвился парой слов с Кумием, потом – со Скавром.
Новый префект претория был молод, хорош собой, обласкан толпой и сенатом. Аристократ до и кончиков ногтей, чьи манеры безупречны, а речь изысканна, он прекрасно подходил для приемов и парадов. Он бы неплохо смотрелся во время триумфа. Но Элий не мог представить его во главе легионов на марше. Не говоря уже о полях сражений.
– За стол! За стол! – ударил в ладони император. – Признаюсь, дорогие мои, я ужасно проголодался. С чего бы это, а?
Никто не ответил. Лишь Криспина громко и вызывающе захихикала. Получилось довольно глупо.
Пиршественный зал располагался возле Канопского канала. Под этим полусводом пировали императоры и их любимцы, консулы, сенаторы, легаты и префекты, их любовницы и любовники, временщики и аристократы. Порой этот пиршественный зал на открытом воздухе забывали на долгие годы, и тогда слуги устраивали здесь свои маленькие пирушки и веселились с девками там, где прежде возлежали властелины мира.
Руфин любил поместье Адриана и заново отделал все павильоны, в том числе и апсиду у Канопского канала. Это было его любимое место. Этим вечером пиршественная скамья была уже застлана мягкими шерстяными тканями, каждого из гостей ждала расшитая золотом подушка. А на столе на серебряных и золотых тарелках слуги расставляли закуски. Руфин против обыкновения занял место в центре. Элий собирался расположиться рядом с Валерией, но император остановил его.
– Нет, нет, со своей сестричкой ты можешь беседовать в любое время. Лучше развлекай гостей. А я подберу для тебя более подходящую пару.
И возле Элия очутилась Летиция. Элий неожиданно смутился. Для обеда он снял тогу и остался в одной пурпурной тунике из тончайшей шерсти. К тому же на ложе не полагается забираться в обуви, и теперь высокие голенища не скрывали уродство искалеченных ног. А в довершение всего Пэт вместе с венком принес Цезарю шерстяные носки, окрашенные в пурпур. Летиция отвернулась и старательно делала вид, что не заметила услужливости Пэта. Элию казалось, что сейчас она лопнет от смеха.
Сам же Руфин указал на место подле себя с одной стороны – Фабии, с другой – Криспине. Юная красавица хихикала, когда император целовал ее в губы. Фабия неодобрительно хмурилась.
– А чтобы ты сделала, если бы Руфин выбрал тебя, а не Криспину? – шепотом спросил Элий.
– Я бы убежала. В Дакию. Или в Африку. Или в Британию. А может, в Новую Атлантиду. Мир велик.
Летти заметила, что при упоминании Новой Атлантиды Элий едва заметно вздрогнул. Цезарь поспешно сделал знак виночерпию, и тот подал гостям глиняные кружки с «рабским» вином. Гости заранее морщились.
– Вот же угораздило скрягу Катона оставить нам рецепт этого пойла, – фыркнул Руфин.
– Пожелаем себе пить «рабское» вино только один день в году. – Элий одним большим глотком проглотил напоминающую уксус жидкость.
– Неужели
