хотя бы подождал немного, поговорил бы со мной, а потом прикладывался к бутылочке-то…
– Лара, ты не понимаешь меня! – буквально закричал в трубку Котов. – На самом деле у меня серьезнейшие проблемы.
– Да? – Лариса нахмурила брови.
– Да! Я просто позвонил, чтобы услышать твой голос. Да, я пьян, но я… – Евгений сделал паузу, как бы собираясь с духом, – люблю тебя! Я соскучился по тебе и хочу тебя видеть.
– С ума сойти!
– Ты не понимаешь, как мне здесь одиноко. Большой город, все чужие, злые, нехорошие люди… Так и норовят подлости всякие сделать.
– В чем дело, Женя? – Лариса нахмурилась еще больше, и лицо ее стало серьезным.
– Я не могу тебе всего рассказать. По крайней мере, по телефону.
– А насколько это серьезно?
– Достаточно для того, чтобы позвонить и услышать твой уверенный, пускай даже излишне жесткий и холодный голос.
– Хорошо, Женя. Я тебя поняла, сегодня уже поздно. А завтра я выезжаю.
– Нет, это совсем необязательно. – Неожиданно голос Евгения стал неуверенным, он как-то замялся и сник.
– Что-то я тебя не понимаю, – проговорила Лариса. – А поскольку мне это все не нравится, и с каждым твоим словом все больше и больше, то приеду я всенепременно. Вагон и поезд сообщу завтра, надеюсь на встречу. Не падай духом и жди своего доброго ангела. А сейчас давай ложись спать, это будет лучше всего в твоем состоянии, да и я пойду займусь тем же самым. У меня что-то сегодня голова разболелась.
– Лара, я… – Евгений замолчал и стал напряженно думать, как одновременно облегчить тот моральный груз, который был у него на душе, и не ляпнуть при этом чего-нибудь сгоряча.
Однако в тот вечер сделать это ему не удалось. Лариса решительно сказала: «Пока!» и повесила трубку.
«Час от часу не легче!» – подумала она. Как будто все сговорились и бомбардируют ее сегодня своими проблемами. Но что-либо обдумывать и осмыслять она уже не могла. Слишком сильно болела голова. Лариса поморщилась, схватилась за виски и направилась на третий этаж, в спальню.
А за тысячу километров от ее спальни, в съемной московской квартире, ее муж Евгений Котов сидел на диване перед телефоном и тупо на него смотрел. Внезапно он встал и оперся руками о стол.
Им овладела жажда деятельности. Сначала он захотел разбить трубку к чертовой матери, потом снова набрал домашний номер, чтобы сказать Ларисе какие-нибудь обидные слова. Он сумел вовремя остановиться, нажав на сброс, когда послышался первый гудок.
После этого он устало положил трубку на стол и, насколько позволяло его состояние, задумался.
Итак, она выезжает в Москву. Это совсем не входило в его планы, однако возражения против этого у него получились слабыми. Этот телефонный звонок домой, можно сказать, не помог ему, а еще больше запутал дело. Джин тем временем брал свое и приказывал Евгению принять горизонтальное положение. Тот сопротивлялся недолго.
