и к счастью, всего тридцать.
– Значит, я правильно определила ваш возраст, – сказала Лариса.
– А вы всегда так поступаете, когда видите незнакомого мужчину?
– Чисто машинальный рефлекс. Нечто женское…
– Не оправдывайтесь, я точно так же поступаю с незнакомыми женщинами. Но, следуя правилам хорошего тона, никогда не предаю гласности результаты своих исследований. Вы, я так понимаю, до Москвы?
– Конечно. И, судя по вам, вы тоже не намерены выйти где-нибудь в Михайлове или Ожерелье.
– Совершенно верно. Вы просто прирожденный аналитик, ваше место в команде Ирины Хакамады. Я тоже ненадолго в столицу.
– Вы из Тамбова?
– Нет, в этот чудный черноземный город меня занесла злая судьба бизнесмена. Ездил решать вопросы поставок. Вообще-то я живу в Питере. Но в Москве у меня филиал фирмы, и я там, по существу, бываю дольше, чем у себя.
– Наверное, жалеете. Питер – лучше Москвы.
– Вы меня удивляете, Лариса, – Виктор улыбнулся, – вы выдаете типичное мнение провинциала. Ах, Петербург, ах, белые ночи, ах, интеллектуал на интеллектуале сидит и им же, бедным, погоняет! А Москва – базарная, шумная, гадкая, мерзкая… Нет, я не собираюсь хаять свой родной город. Просто надо быть объективным. Питер – неуютен, холоден и слишком рафинирован. И своей красивой мрачностью меня, например, несколько подавляет.
– Ну, может быть, не буду спорить. Я в Петербурге была всего лишь три раза, и все три не очень долго. А в Москве у меня живет муж, и к нему я и направляюсь в очередной раз.
Лариса вздохнула, вспомнив свои размышления перед тем, как поезд прибыл в Тамбов.
– И я так понимаю, что вы живете не в Москве…
– Да, я коренная волжанка.
– Что, какой-нибудь знатный купеческий род?
Виктор посмотрел смеющимися глазами на Ларису, потом, заметив в ее взгляде некоторое смятение, тут же извинился.
– У меня просто сегодня хорошее настроение. Переговоры прошли удачно. Иногда забываюсь, несу всякую чушь.
– Да нет, нет, вы продолжайте, – Лариса снова приветливо улыбнулась. – Я люблю людей с чувством юмора.
– А ваш муж им обладает?
Лариса улыбнулась еще шире.
– Мой муж им обладает, но порой немножко перебарщивает. А когда слишком смешно – это уже цирк, юмор из изящного превращается в аляповатый и становится клоунадой.
– А что, клоунада – разве не искусство?
– Дело вкуса, кому-то нравится, кому-то нет. Мне скорее нет, чем да.
– Я думаю, что в нашей стране ходить в цирк излишне. Лучше чаще контактировать с представителями государственных органов. У меня такое впечатление, что в чиновники идут люди, которые не прошли по конкурсу в цирк.
Лариса от души засмеялась. «Похоже, мне повезло с попутчиком», – подумала она. И хотя был уже двенадцатый час, спать ей не хотелось.
– Вы не составите
