а делать дело, идти к людям. В результате партийная масса стала отделяться от партийной бюрократии, которую не поддерживал и народ, – Михаил Сергеевич взял жену за руку, – как ты знаешь, с твоего одобрения я сначала провёл беседу с бывшими членами Политбюро, оставшимися в ЦК, потом встретился со всеми членами ЦК, вышедшими на пенсию. Изложил им ситуацию и деликатно, в форме совета, подвёл к пониманию того, что нужно дать дорогу вновь пришедшим партийным руководителям и активистам. «Старики» встретили это с достоинством, никто не сетовал.
– Этим людям для адаптации к новым условиям надо дать возможность продолжить работу на пользу партии и народа, – Раиса Максимовна заглянула в глаза мужа.
– И это правильно. Мы так и сделаем. Привлечём их к работе в разных комиссиях при ЦК, будем с ними советоваться.
– Сколько человек планируется отправить в отставку?
– Более ста.
– Это очень хорошо. Я думаю, после обновления ЦК перестройка пойдёт более эффективным путём. Пожелаем себе, чтобы 25 апреля, когда состоится Пленум ЦК КПСС, стал для нас судьбоносным и счастливым.
– И это правильно! – Михаил Сергеевич нежно провёл рукой по щеке жены, – у тебя, Рая, усталый вид. Может, не стоит так глубоко вникать в проблемы перестройки. Тебе достаточно быть рядом со мной и затмевать красотой жён моих зарубежных коллег.
– Чтобы полноценно светиться красотой, я должна быть в курсе всех событий. От этого и тебе будет легче.
– Ты права, с тобой я чувствую себя уверенно и горжусь тобой.
– Спасибо, Миша! И это правильно!
5
Утром 23 апреля Михаил Сергеевич проснулся с мыслями о Пленуме, а вот молодой коммунист Ударов после пробуждения в первую очередь подумал о необыкновенной девушке, которая затмила вчерашний фантастический закат. Парень быстро поднялся с кровати, привёл себя в порядок и заскочил на кухню, где родители тихо-мирно заканчивали завтрак. Фёдор Иванович, плотный мужчина среднего роста с правильными чертами лица, посмотрел на сына, усмехнулся и произнёс:
– На твоём лице до сих пор играет красками закат.
Мать парня Людмила Петровна, миловидная женщина с упругими формами, посмотрела на мужа и тоже усмехнулась.
– А я и не догадывалась, что у тебя под толстой милицейской кожей скрываются задатки поэта.
– Ха! А ты забыла, как я тебе на закате уже на первом нашем свидании читал стихи?
– Ошибаешься, даже помню несколько строк из стихотворения: «Режут тени наискосок рыжий берег в наносах ила. Я готов целовать песок, по которому ты ходила», – женщина снова усмехнулась, – но проза жизни оказалась сильнее стихов.
– Ха! Да просто такого песка не подвернулось. А так я по-прежнему готов…
Виктор хмыкнул.
– Эй, родители, главное,
