правах, отказано мне было с саркастическим смехом. Обиженный и потерянный, я попросил было о вовсе унизительной забаве – ну хоть бы дохлою ручонкой немного покрутить педали, но и на эту малость было жестокое детское «нет».
Я был оскорблен настолько в этот чёрный для меня день, что решил больше никогда не проявлять интереса ни словом, ни деянием к этим бессердечным отрокам. С этого тяжкого момента я замкнулся на несколько лет настолько, что кроме любимых детских книжек и старой, затасканной игрушки «Буратино» меня не интересовали более никто и ничто. Уже тогда, выходит, я был «одинокий изгой и непонятый плебеями поэт»!
Детсадовские, а тем паче, школьные годы заставили меня формально разговаривать с себе подобными, но только лишь настоящая дружба с замечательным Миркой Ливеном вывела меня из омута ребёнка-аутиста. Новые книги и необычная музыка – всё это жило в его волшебном доме, и судьба снова упрямо подталкивала меня к странной своей цели.
Как говорится, «дальше-больше» – тучи романов от «Мастера и Маргариты» до «Улисса» и мириады альбомов от «Abbey Road» до «London Calling» продолжали наполнять магией детское сердце. И вот он, приятный сюрприз для меня самого: зачем-то и непонятно откуда появились первые косолапые стишата и кривобокие мелодии!
Чуть ранее я уже «заложил» моего папочку вам, моим славным читателям, на предмет неосторожного подтаскивания «всего это джаза», так что процесс, казавшийся случайно необязательным, стал фатально неизбежным.
Только очень прошу вас, любезные вы мои друзья, не подумайте напрасно, что всё это – досужие жалобы на предков, окружающую среду и перст судьбы, ни в коем разе! Я всем очень доволен, и я всё получил по заслугам…
И всегда буду благодарно помнить о тех, кто «забил» на свои волшебные стихи, картины и гитарные соло, ради моей непутёвой и невыполнимой затеи – стать «идолом рокенрола». Конечно же, Ражева – поэт и художник Божьей Милостью, гораздо талантливее, чем я… Я при всех обещаю, что издам её книгу необыкновенных, явно лучше моих, стихотворений, и вы поймете, что я не просто хвалебно пою дифирамбы.
Пропуская мелочи развития творческого упрямства, скажу лишь одно: никогда я не думал и уж точно не гадал, что это несерьёзное дело рождения песенок станет для меня главным в игрушечной жизни. Ну вот просто не могу я не творить их, моих шальных частушек, хоть сдавайте в дурку! И никакие взрослые работы, позорные карьеры, убогие морали и подлые людские сплетни с пересудами не смогли вытравить из меня этот пустячный, но такой бескомпромиссный для меня дар.
Думаю, первым прямым толчком к переезду «в столицу рок-музыки Москву» было неосторожное заявление Лёшки Баскакова, нашего тогдашнего директора, благодетеля и отличного певца по поводу, мол, «сейчас надо писать, как «Звери», про то, как «выпускные закончатся минетом», тогда точняк хиты пойдут!». Этот вульгарный и навязчивый шлягер от «Мумий Тролля» для гопников давно выводил меня из равновесия,
