Кэш. Артур Батразович Таболов
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Кэш - Артур Батразович Таболов страница 3
И вот трансформатор умолк, стало тихо.
Причину своего настроения Олег Николаевич попытался найти во внешних обстоятельствах. Не пришел никто из правительственных чиновников, многие из которых называли себя друзьями Георгия. И когда-то были друзьями. Михеев сам обзванивал всех и уверял, что никакой прессы не будет. Не рискнули. Ну, этого следовало ожидать, последние годы у Георгия была репутация человека, от которого лучше держаться подальше. Не пришла вдова. Тем самым дала понять, что не желает иметь с Михеевым ничего общего. И хорошо, что не пришла. В ее присутствии Олег Николаевич чувствовал бы себя напряженно. Слишком много между ними накопилось такого, о чем лучше не вспоминать. Так что и не в этом дело. А в чем?
По складу характера Михеев не был склонен к рефлексии. Если в твоем холдинге три десятка самых разных бизнесов от домостроительных комбинатов до банков и от нефтепереработки до патронного завода, тебе некогда копаться в душевных переживаниях. Олег Николаевич и в юности не особо расстраивался, когда его динамили знакомые девушки. Парень он был видный, спортивный, хотя никаким спортом не увлекался. Это сейчас набрал килограммов двадцать лишнего веса. Не красавец, но с внешностью добродушной, вызывающей доверие. С этой не вышло, выйдет с другой. Искренне не понимал, как можно из-за такой ерунды впадать в черную мерихлюндию и доставать друзей разговорами о том, что он жить без нее не может, к чему был склонен Георгий. Можешь. Еще и как можешь. Георгий злился: «Ты толстокожий, как бегемот!» В ответ слышал: «А ты псих». То, что Георгий называл толстокожестью, Олег Николаевич всегда считал признаком своего душевного здоровья, и обнаружить в зрелые годы, что и ты подвержен заразе неврастении – это было неприятным открытием. Но хуже было другое.
На открытии памятника Гольцову Олег Николаевич сказал, что он и сейчас чувствует присутствие Георгия в своей жизни. Ну, сказал и сказал, нужно же было что-то сказать. Но позже, пытаясь разобраться в себе, понял, что эти слова вырвались не случайно, что он вслух произнес то, в чем не хотел признаваться даже себе. Да, даже сейчас, через год после гибели, Гольцов в его сознании был так же реален, как бывает реален начальник, даже если его нет рядом. Он может быть в командировке или отдыхать на Бали, но он есть и с ним нельзя не считаться.
Эта