и всего? – махнул рукой Виктор.
– Это только начало, – многозначительно прошептал я. – Дальше все начало меняться. Вода, что хозяева приносили из общего колодца, в их доме стала протухать, урожай гнил, по огороду ползали какие-то странные невиданные черви, скотина подохла в болезнях, в общем, ничего хорошего. Хозяйка жаловалась, что плохо спит, потому что ночью ей кто-то садится на грудь, и от этого тяжело дышать, а ее муж стал слышать в бане какой-то голос. Соседи сожалели, но ничего посоветовать не могли. А однажды наутро нашли их мертвыми. Женщину в постели с широко раскрытыми глазами и ртом, а мужчину в бане на полу, его шею крепко обвили прутья из березового веника.
– Фу, какой ужас, – сморщилась Аня. – А их дети?
– Пара была бездетная. С ними жили родственники, но когда ведьма облюбовала их дом, быстро съехали. Люди не хотели иметь никаких дел с той страшной старухой, ведь слухи о ней давно ходили по свету. Она бродила по селам и выбирала дом, просила впустить ее на какой-то срок, как долго и зачем, никто не знал. Все ее просто боялись. После похорон старожилы сказали, что мужчину убил банник, такой недобрый дух бани, которого не видно, но его можно слышать и испытывать результат действия на себе. А женщину сгубила мара, ночной демон, садящийся на грудь жертвы и вызывающий удушье.
– Надо с ведьмами дружить, – саркастически усмехнулся Витька.
– Это плохой совет, – отозвался молчаливый Ефим. – Друзья определяют окружение.
Аня подкинула в костер сухую веточку и засмеялась:
– Симонов, тебе пойдет дружба с вурдалаками и упырями.
Виктор принял нарочито серьезный вид и поднял палец со словами:
– Друзей не меняю.
– Бывают и смешные истории, – добавила Анюта. – Вот, например, как забирали домового при переезде в новый дом. Вообще, домовика старались задобрить, оставляли для него угощения, сладости, чтобы он следил за жильем и не вредил. А при переезде в другой дом звали за собой, везли лапоть на веревочке, в котором ехал домовой, это так перевозили домашнего охранника.
– Жесть, – не выдержал мой друг и, улыбаясь, затряс головой. – Лапоть на веревочке! И в это верили?
– И сейчас верят, – подтвердил наш художник, продолжая работать. – Знаю семьи, где до сих пор чашку молока вечером на столе оставляют. Для него. Угощения разные и всякие вкусности.
Витька обернулся на Потапова и оглядел с ног до головы:
– Да ты не так уж и пропащ, как я погляжу. Подкидываешь информацию понемногу.
В ответ Кир поднял глаза и многозначительно дернул головой, перестав рисовать.
– Работай-работай, – успокаивающе протянул мой друг. – Тебе нельзя отвлекаться, а то нарисуешь мне второй нос, а это, знаешь ли, некрасиво.
– Тебе второй мозг надо нарисовать, – огрызнулся тот. – Слишком умный.
Виктор усмехнулся:
– Ну, окей, тогда с тебя страшилка, многопрофильный чел.
Потапов
