если даже мы с вами еще не заражены, то заразимся прежде, чем вылетим в Колумбию. А к концу недели будет заражена половина Таиланда.
– Вылетим в Колумбию? – спросил Томас. – Зачем?
– Президент собирает комиссию и предлагает вам рассказать ей все, что вы знаете.
– Не думаю, что могу добавить что-то к уже известному вам.
Гейнс нервно усмехнулся:
– Я знаю, для вас эта неделя была нелегкой, Томас, но, видимо, вы не все понимаете. Сложилась трудная ситуация, и мы даже в первом приближении не представляем себе, как с нею справиться. А вы эту ситуацию предсказали и знаете о ней в данный момент больше, кажется, чем кто бы то ни было другой. Поэтому и станете гостем президента Соединенных Штатов. Сейчас же! И с применением силы, если понадобится.
Томас сморгнул. Посмотрел на Кару.
– Думаю, в этом есть смысл, – кивнула она.
– О Монике что-нибудь слышно? – спросил Томас.
– Нет.
– Но вы же понимаете, что происходит, – сказал Томас. – Может, у Свенсона пока и нет антивируса, но с ее помощью будет. И когда это случится, нам конец.
Кара начала узнавать прежнего брата.
– Ну не знаю. Это уже не в моей компетенции…
– Вот видите! Как только я что-то говорю, у вас тут же появляются сомнения. Почему я должен думать, что в Вашингтоне будет по-другому?
– Я в вас не сомневаюсь! Просто сообщаю, что теперь за дело взялся президент. Меня вы уже убедили, остается лишь убедить его.
– Ладно. Летим. Но с условием, что вы тоже мне поможете, причем прямо сейчас. Прежде чем я снова усну, мне нужно выяснить, каким образом можно устроить взрыв, достаточно мощный, чтобы обрушить скалу.
Гейнс вздохнул.
Томас шагнул к нему, взял за руку – как брал его Гейнс – и медленно повел к тому же окну.
– По-моему, вы плохо представляете себе общую картину, Мертон, а выглядит она неважно, – передразнил он. – Позвольте вам помочь. Пока мы тут разговариваем, я командую тем, что осталось от моей Лесной Стражи, в битве с Ордой. Нас – меньше пяти тысяч. Врагов – сто тысяч. Если я не узнаю, как обрушить им на головы скалу, они разгромят нас и убьют наших женщин и детей. Для вас это пустой звук, ясное дело. Но есть еще одна проблема: если я умру там, я умру и здесь. А если я умру здесь, я больше ничем не смогу вам помочь.
– Вы не преувеличиваете?
Томас закатал рукав:
– Под этой повязкой – рана, которую я сегодня получил в бою. На простынях в моем номере – кровь. Карлос, пока я спал, ножом меня не резал. Так кто же это сделал? Голова у меня болит от удара камнем. Поверьте, другая реальность – так же реальна, как эта. И если я умру там, ручаюсь, я умру и здесь.
«Как верно и обратное, – подумала Кара. – Умри он здесь, умрет и в лесу».
Он опустил рукав:
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам, если вы поможете мне остаться в живых. По-моему, это справедливо. А по-вашему?
Гейнс
