серой, кожей. Он решил, что начались галлюцинации, и приготовился к вечеру умереть от жажды.
На него случайно наткнулись Паршивые и приняли за своего. Он выпил их затхлой воды, надел плащ с капюшоном и попросил коня. Женщину, которая отдала ему своего, он помнил до сих пор – словно встретил ее вчера.
– Ты женат? – спросила она.
Томас смотрел на нее, чувствуя, как пылает под капюшоном голова. Вопрос застал его врасплох. Ответь он «да», она могла бы спросить, на ком, а это было чревато неприятностями.
– Нет.
Она приблизилась, заглянула ему в лицо. Глаза ее были тускло-серыми, почти белыми. Щеки – пепельными.
Откинув капюшон, она явила его взору выцветшие волосы. И Томас понял, что эта женщина делает ему предложение. Более того, он вдруг понял, что она красива. Солнце ли голову напекло, болезнь ли овладела рассудком, но она показалась ему соблазнительной. Не просто красивой, а именно соблазнительной. И не воняющей. На самом деле он был уверен тогда, что, превратись он снова каким-то чудом в прежнего Томаса с гладкой кожей и зелеными глазами, вонючим оказался бы для нее он. Внезапное влечение к ней ошеломило его.
Лесные жители, поклявшись не забывать любовь, которой окружал их Элион в разноцветном лесу, следовали заповедям Великой Любви. Паршивые от нее отреклись. До того момента Томасу и в голову не приходило, что Паршивые тоже знают, что это такое – влечение мужчины к женщине.
Она коснулась рукой его щеки.
– Я – Чилис.
Он застыл в нерешительности.
– Хочешь ли ты пойти со мной, Роланд?
Так он назвался ей, зная, что его настоящее имя слишком известно.
– Да. Но сначала я должен исполнить свою миссию, и для этого мне нужна лошадь.
– Вот как? И какая же у тебя миссия? – Она чарующе улыбнулась. – Ты – великий воин, коему поручено прикончить убийцу рода человеческого?
– На самом деле я – ассасин. – Он думал вызвать этим почтение к себе, но она держалась так, словно встречи в пустыне с ассасинами были для нее делом привычным. – А кто он такой, этот убийца рода человеческого?
Глаза ее потемнели, и он понял, что задал неправильный вопрос.
– Если ты – ассасин, то должен это знать, не так ли? Существует лишь один человек, которого клянется убить каждый ассасин.
– Да, конечно, но знаешь ли обязанности ассасинов ты? – спросил он, прикидывая про себя возможности бегства. – Если ты и впрямь хочешь носить моих детей, тебе, наверное, стоит знать, с кем ты будешь строить свой дом. Поэтому скажи мне, кого мы, ассасины, клянемся убить?
Он сразу понял, что такой ответ ей понравится.
– Томаса Хантера, – сказала она. – Это он – убийца мужчин, женщин и детей, и это его мой отец, великий Кваронг, приказал убить своим ассасинам.
Дочь Кваронга! Он беседовал с принцессой пустыни.
