Бураго, дворник распахнул калитку. С заискивающей поспешностью сдернул шапку и поклонился.
– Противный он… Всегда так подобострастно кланяется, – сказала Валя отцу.
– Человек как человек, – равнодушно ответил Бураго.
Тайна стаканчика
Проспект был безлюден. Двое моряков шли не спеша, оживленно разговаривая. Судя по нарукавным знакам, один из них был капитан-лейтенантом; на другом была форма майора морской авиации.
Трудно было узнать в этих командирах двух когда-то неразлучных друзей – Саньку Найденова и Пашку Житкова. На верхней губе Житкова, голубоглазого блондина, виднелись небольшие, подстриженные аккуратной щеточкой усы. От них по щекам и по носу золотистой рябью разбегались веснушки. Смуглый, черноволосый Найденов казался более хрупким и нервным, чем его спокойный, жизнерадостный товарищ.
– Замечательно хорошо, Паша, что мы встретились именно теперь, – говорил Найденов. – Еще бы немного – и не застал бы ты меня.
– Не делай таинственного лица, – усмехнулся Житков. – Я знаю о твоей работе. По долгу службы я должен был ознакомиться с ней. Она близка к концу… А вот знаешь ли ты, Саша: за два года, что мы не виделись, я стал твоим противником? – По гладкому говору заметно было, что от прежнего мальчишеского заикания не осталось и следа.
– Противником? Ты? – удивленно воскликнул Найденов.
– Представь себе, – Житков взял друга под руку. – Ты добиваешься возможности определять местонахождение самолета или судна, недоступных ни зрению, ни слуху. А я, кажется, близок к тому, чтобы свести на нет все твои усилия.
Найденов испытующе посмотрел на Житкова.
– И если я добьюсь того, что ищу, – никакие твои искусственные «уши» не смогут найти мою подлодку, – уверенно добавил Житков.
– Даже в надводном положении? – живо спросил Найденов.
– И самолета в воздухе ты тоже не найдешь, если, конечно, не услышишь.
– Вот тут-то мы тебя и поймаем! – воскликнул Найденов. – Процесс превращения звуковых колебаний в световые мною уже почти изучен.
– Почти. А ты уверен в успехе?
– Ни малейших сомнений: я решу эту задачу! – с горячностью сказал Найденов. – И тогда…
– Тогда? – переспросил Житков.
Глядя на друга сияющими глазами, Найденов с расстановкой произнес:
– Тогда я… женюсь.
Житков остановился как вкопанный.
– Что ты сказал?!
– Да, да, – весело воскликнул Найденов. – Женюсь! Я, убежденный холостяк, враг мирного семейного очага в жизни командира, и вот: женюсь! Честное слово, Павлушка, кажется, еще никогда в жизни я не был так счастлив, как именно теперь!
Житков покачал головой.
– Нет, это не для меня, – решительно заявил он. – Либо – либо. Подводное, да и вообще морское дело нельзя ради чего-то постороннего, ради личного отрывать от себя, от своего
