style="font-size:15px;"> – Если нам когда-нибудь удастся вернуть себе норвежский престол, здесь все следует устроить совершенно по-иному. Начать хотя бы с того, что нужно заложить столицу, норвежский Капитолий, храмы, цирк, с ареной для боя гладиаторов. Впрочем, от гладиаторов, возможно, придется отказаться. А что касается самой столицы… Уж чего-чего, а камня для строительства городов и крепостей в этой стране предостаточно.
– Устраивать все по-иному можно будет только тогда, когда правительницей этой страны станете вы, моя королева.
– Никогда не произноси ничего подобного вслух, Гладиатор, – предостерегающе оглянулась Астризесс. – Пока что не произноси. Норвегия – не та страна, где неукротимыми викингами, с их буйным нравом и варварскими обычаями, способна править женщина.
– А по-моему, многие ярлы только и ждут, когда власть окажется в руках королевы Астризесс. Даже если ее указы будут появляться от имени супруга.
– Укроти свой язык, Туллиан, – вновь сурово одернула его шведка. – Эй, ты слышишь меня, Гаральд? – тут же оглянулась на сводного брата короля, который держался чуть позади нее и Гладиатора.
– Слышу, Астризесс.
– Как только мы вернемся сюда, ты должен будешь возвести столицу. Где-нибудь на юге Норвегии, на берегу моря – с портом, амфитеатром и римскими термами. Не может существовать государство, у которого нет столицы. Это должен быть прекрасный город.
– Как столица Швеции? – спросил Гаральд, никогда ранее не бывавший в этой стране. С Астризесс он всегда старался говорить на латыни.
– Увы, у Швеции столицы тоже пока что нет. Я имею в виду, настоящей европейской столицы, а не того походно-королевского бивуака, в котором прозябает мой отец, король Улаф.
– Как только стану конунгом конунгов, сразу же подберу место для будущей столицы и заложу ее. Если же правительницей станешь ты, Астризесс, я превращусь в королевского мастера-строителя и коменданта столичной крепости.
Королева встретилась с ним взглядом, однако юный принц держался так, что заподозрить его в неискренности было невозможно. При воспоминании о столице принц романтическим взглядом окинул просторную бухту, окаймленную невысоким подковообразным плато. Он словно бы уже прикидывал, насколько эта местность подошла бы для строительства столицы всех норманнов. Пока что здесь были всего два символа обжитости: судно «Одинокий морж» у рыбацкого причала да хижина рыбаков, рядом с которой виднелся большой лабаз.
– Ну, если мысль о правительнице Астризесс допускаешь даже ты, будущий конунг конунгов, тогда не исключено, что я могу стать регентшей при несовершеннолетнем правителе Гаральде Суровом. Кстати, как тебе такое прозвище – Суровый?
– А почему именно «суровый»?
– Потому что ты, не по возрасту серьезный и крепкий, почти никогда не улыбаешься, даже сейчас;
