заведующим.
– Заведующий и есть начальник, Ассад. – Карл глубоко вздохнул, поднялся из-за стола, пошел в каморку и, глядя в глаза своему помощнику, спросил: – Ты не знаешь слова «заведовать»? Заведовать чем-то – это значит быть начальником.
Они обменялись кивками в знак полного понимания.
– Завтра заедешь за мной в Аллерёд, где я живу. Поедем по делу. Ты со мной?
Ассад пожал плечами.
– А с этим, – спросил Карл, показав пальцем на молитвенный коврик, – в поездке не будет проблем?
– Это можно скатать в рулон.
– Ага. А как ты узнаешь, в какой стороне Мекка?
Ассад показал на свою голову, словно у него в височной доле находился вживленный GPS-навигатор.
– А если тебе покажется, что ты не знаешь в точности, то есть еще вот это. – Он приподнял одну из газет на полке, и под ней обнаружился компас.
– Ладно, – сказал Карл. Но, посмотрев на мощное скопление металлических труб, тянувшихся под потолком, добавил: – Тут, в подвале, компас непригоден.
Ассад снова указал пальцем на свою голову.
– Ах так! То есть ты полагаешься на свое ощущение. Значит, полная точность не обязательна?
– Аллах велик. У него очень широкие плечи.
Карл сделал понимающую мину. Конечно же! Какие могут быть сомнения!
Когда Карл вошел в кабинет руководителя следственной группы Бака, на него тут же обратились четыре пары глаз, обведенных темными кругами. Не было никаких сомнений, что группа задыхалась от свалившейся на нее работы. На стене висела большая карта парка Вальбю, на которой были отмечены основные точки, связанные с расследуемым делом: место убийства, место обнаружения орудия убийства – старинной опасной бритвы, место, где свидетельница видела убитого в обществе предполагаемого убийцы, и, наконец, путь свидетельницы по территории парка. Все было замерено и проанализировано, но концы с концами не сходились.
– Карл, нашу беседу придется отложить до лучших времен, – сказал Бак, поправляя рукав черной кожаной куртки, унаследованной от прежнего начальника отдела убийств.
Эта куртка была его сокровищем, подтверждением его необыкновенных достоинств, и он редко ее снимал. Однако сейчас раскаленные батареи нагрели помещение до сорока градусов, а стало быть, Бак собирался вскоре выйти на воздух.
Карл посмотрел на фотографии, прикрепленные к доске у него за спиной. Зрелище было достаточно неприглядное. По-видимому, тело было изувечено после смерти: на груди глубокие раны, половина уха отрезана. На белой рубашке кровью убитого был выведен крест. Карл подумал, что вместо кисти послужила отрезанная половина уха. Мерзлая трава возле велосипеда была примята, сам велосипед тоже, вероятно, топтали ногами: спицы переднего колеса были сильно погнуты. На земле лежал раскрытый портфель, валялись разбросанные учебники коммерческого училища.
– До лучших времен, говоришь?
