я.
– Да, – усмехнулся Герман Генрихович, – но вам неизвестно только, что документы тогда так до конца и не оформили!
– Почему? – изумилась я.
Гоффман в очередной раз прикурил сигарету.
– Ну-у, во-первых, – протянул он, – Алла считала ее своей подругой и доверяла ей, а во-вторых… – Герман Генрихович задумался. – …было много дел, Аллочка закрутилась…
– И что же произошло теперь? – поинтересовалась я, и, устав сидеть, перекинула ногу на ногу. Нет, все-таки наше кресло было гораздо удобнее!
– Анна требовала восстановить ее в правах совладелицы, – выдавил из себя Гоффман, стряхнув пепел прямо на стол, – однако деньги вернуть отказывалась! Напротив, – возмущенно добавил он, – она требовала с нее еще большую сумму!
– Анна давно вернулась? – спросила я. – Они часто встречались с Аллой Владимировной?
– Я не знаю, – раздраженно ответил Гоффман. – Алла не посвящала меня во все свои дела, – добавил он. – И видно, напрасно не посвящала! Теперь и я оказался втянутым в эту историю с убийством!
– Но вам же известно, что Анна шантажировала вашу жену, – проговорила я.
– Да, – подтвердил Герман Генрихович. – Алла сказала об этом мне несколько дней назад. Это было ужасно. – Гоффман нахмурился. – Алла всегда такая выдержанная, – заметил он, – а в тот вечер…
– Что же случилось в тот вечер?
– Она сорвалась, – процедил сквозь зубы Гоффман. – Первый раз в жизни я видел Аллу в истерике. И это было ужасное зрелище! – Гоффман закрыл лицо руками. – Аллочка оказалась в безвыходном положении, она не знала, что делать. Чтобы выплатить деньги, которые требовала Аня, ей пришлось бы продать наш клуб. Но она почему-то наотрез отказывалась работать с ней вместе. Нет, – он прижал руки к груди, – я, конечно, могу понять ее чувства. Когда твоя близкая подруга… – Гоффман покачал головой. – Но если не остается иного выхода, – развел он руками. – Я всегда считал Аллу разумной женщиной, – добавил он.
– У Аллы были враги? – спросила я.
– Не знаю. – Герман Генрихович пожал плечами. – У каждого человека есть враги, – добавил Гоффман. – Если он не дурак, конечно, и Алла никогда не была дурой…
– Как вы думаете, – спросила я, – а кто-нибудь еще мог знать о ее сложных взаимоотношениях с подругой?
– Ирина Анатольевна, вы думаете, что кто-то подставил мою жену? – Гоффман прищурился.
– Думаю – да, – ответила я.
– И снова подозреваете меня? – проговорил Герман Генрихович задумчиво.
– Я этого не говорила, – возразила я, допивая чай, который к этому моменту успел остыть.
– Но подумали, – усмехнулся Гоффман.
Я в ответ пожала плечами.
– А у Ани были враги? – спросила я. – Ее мог убить кто-нибудь неизвестный?
– Я не был с ней близко знаком, – ответил Герман Генрихович. – Но, учитывая ее характер…
– Мы
