style="font-size:15px;"> Уезжая из Коломны, Василий Вельяминов посоветовал братьям Тимофею и Федору Воронцу не терять времени даром, делая все для того, чтобы опутать дочерью Федора серпуховского князя Владимира.
– Сей орленок со временем высоко взлететь может, помяните мое слово, – сказал братьям Василий Вельяминов. – Может статься, что Владимир и на московский стол вспорхнет! Ведь князь Дмитрий не вечен. И поздоровее его князья до срока в могилу сходили: кто от болезни, кто от меча вражеского, а кто и от яду… В жизни князей случается всякое. Поэтому будет лучше, ежели Владимир Андреевич станет нашим близким родственником. Благо он теперь в том возрасте, когда в юнцах пробуждается тяга к девичьим прелестям. А наша Кристина – ягода спелая. На нее всякий молодец облизнется!
Глава одиннадцатая. Борис константинович
Присутствовал на свадьбе в Коломне и младший брат отца невесты. Борис Константинович хоть и сидел на застолье с приветливым лицом, однако в душе у него копилась злоба против старшего брата, который отныне обретал сильную опору в лице своего зятя. Борис Константинович жил надеждой, что ему со временем удастся-таки прибрать к рукам Нижний Новгород, нужно лишь дождаться размирья между его старшим братом и московским князем. Теперь с этой надеждой Борису Константиновичу пришлось распрощаться.
Борис Константинович считал, что суздальские Рюриковичи знатнее и славнее по своим предкам Рюриковичей московских, а посему им надлежит стоять во главе Руси. Род Ивана Калиты происходит от младшего сына Александра Невского, и его возвышение связано с интригами московских князей, с милостью к ним ордынских ханов, но никак не со старинным родовым правом. Слабоволие его старшего брата, смирившегося с главенствующим положением Москвы, выводило из себя честолюбивого Бориса Константиновича, который мириться с этим не собирался. К неповиновению Москве подталкивала Бориса Константиновича и его жена Агриппина, дочь литовского князя Ольгерда.
На обратном пути из Коломны в свой поволжский удел Борис Константинович проезжал мимо Москвы, недавно заново отстроенной после пожара. Его поразил вид возводимой белокаменной стены, которая уже полукольцом охватила город, раскинувшийся на холмах над Москвой-рекой.
Прибыв в Городец-на-Волге, Борис Константинович после совета с женой и с ближними боярами решил действовать. Первым делом он отправил верного человека в Орду, дабы известить Мамая о строительной деятельности юного московского князя, который всю ордынскую дань тратит на свои нужды. Гонцом Бориса Константиновича к Мамаю стал литовец Вилкул, выдвинутый на это дело Агриппиной Ольгердовной.
Этой же зимой Борис Константинович наведался в Микулин к тамошнему князю Михаилу Александровичу, который доводился ему родней, поскольку был женат на его родной сестре Евдокии Константиновне. Михаил Александрович был объят еще большей злобой против московского княжеского дома, поэтому известие о том, что отрок-князь
