знаю. Говорил я, что машина старая. Почти двадцать лет. Постоянно что-то летит.
Водитель мог добавить еще и то, что запчасти для такой старой машины достать трудно. В основном их приходится снимать со списанной техники, а состояние этих деталей тоже далеко от идеального. Они очень быстро изнашиваются. Чтобы запастись ими в избытке, наверное, надо совершить налет на музей. Ближайший из них находился в соседней губернии.
В голосе водителя не было ни злости, ни причитаний. Он с грустью стал подумывать о том, что ему, возможно, не удастся своими силами исправить поломку и тогда придется связываться с базой, ждать, пока оттуда придет ремонтная мастерская, привезет сломавшуюся деталь или, в худшем случае, возьмет БМП на буксир и поволочет за собой. Это значит, что им еще как минимум два-три часа придется побыть на морозе, а у многих и без того зуб на зуб уже попадал не всегда. Они окоченели. Не дай бог придется рыть окопы и прочие фортификационные сооружения, чтобы переночевать в относительной безопасности.
Вгрызаться в твердую землю, похожую на ту, что лежит в зонах вечной мерзлоты простыми саперскими лопатками – работа трудная и непроизводительная. Лопатки обязательно вскоре затупятся. Небольшую ямку дай бог выроешь к утру, когда необходимость в укрытиях отпадет. Вот подрывать землю гранатами – более прогрессивный метод. Жаль только, что он очень шумный.
Можно пойти искать селение Юлай-юрт и попроситься на ночлег у местных жителей. Но те пугливы и неприветливы. Услышав, что кто-то бродит за оградой, с хлебом-солью встречать на порог не выйдут, а скорее организуют прием при помощи салюта из всех имеющихся в арсенале видов оружия. Обычно в таких домах не обходятся гладкоствольными ружьями, место которым в историческом или краеведческом музее. Припрятывают что-то более существенное.
– Плохо ты за машиной следишь, – у егеря было добродушное лицо; маленький и подвижный, он отчего-то наводил на ассоциацию с каким-то юрким насекомым, которое все никак не удается прихлопнуть тапкой. – У меня дома «мерседес». Ему тоже двадцать лет. Он меня не подводит.
– Ты, наверное, его холишь и лелеешь, держишь в теплом гараже и в сроки загоняешь в автосалон. ТО делаешь? – егеря не представлялись водителю. Он не знал, как их зовут.
– Конечно. Как же иначе? Я же не хочу застрять на дороге в самый неподходящий момент.
– А в Россию когда пригнали твой «мерседес»?
Егерь задумался. На лбу у него от трудных размышлений наморщилась кожа, а губы стали шептать какие-то цифры.
– Шесть лет и четыре месяца, – наконец произнес егерь.
– Ну вот видишь. Всего-то шесть лет и четыре месяца, – с издевкой сказал водитель, – а до этого твой «мерседес» по чистым и ухоженным автобанам катался. Там он и до пенсионного возраста без проблем дожил бы. Да не до собачей пенсии, когда год – за шесть, а до человечьей. Представляешь, купил себе машину к совершеннолетию
