совершенно равнодушен.
– Ха-ха! Мадам Кальвимон для него милее!
– Ого! Как ты проницателен! Ты меня скоро поймешь. Теперь чувства принца очень изменились. Жена начинает ему нравиться, и он с радостью увидел бы ее около себя…
– Но, к несчастью, госпожа Кальвимон также приходится ему по вкусу.
– Но если бы госпожа Кальвимон сделала в настоящую минуту что-нибудь не по вкусу принца, то…
– То… О, я понимаю! Принц рассердился бы, прогнал ее и мог бы беспрепятственно пригласить сюда свою жену. Это нелегкая задача… Надо, чтобы госпоже Кальвимон понравился кто-нибудь другой больше принца.
– Ты просто гений! Этот «другой» уже нашелся. Лагранж, игравший вчера в «Сиде», уязвил сердечко мадам Кальвимон, и в настоящую минуту он у нее.
– Как, уже?!
– И будет бывать очень часто!
– О, я велю Марсану следить за ними и пересказывать мне все до мельчайших подробностей, а потом буду сообщать вам!
– Не только мне одному, но даже… и его высочеству!
– Боже сохрани! Он сделает со мной то же, что с Серасином…
– Совсем нет! Ведь он смотрит на тебя как на ребенка!
Ты не должен только показывать, что рассказываешь ему проделки Кальвимон с какой-нибудь целью. Напротив, он должен быть вполне уверен, что ты болтаешь, как дитя, без всякой задней мысли. Если этот план удастся, то, повторяю тебе, ты станешь любимцем не только принцессы, но и самого кардинала.
– О, теперь я все понял!.. Если вы позволите мне уйти, то я отправлюсь сейчас же к Марсану и выведаю у него все, что он видел и слышал.
– Будь осторожен!..
– С братом нечего церемониться, ведь вы знаете, как он малопроницателен.
– Ну ступай и устраивай свое счастье, только не забывай пословицу: тише едешь, дальше будешь!
Вечером в тот же день лангедокские дворяне во второй раз собрались в замке. Давали комедию Мольера «Сумасброд».
Его триумф был полный. Роль Целии играла очаровательная блондинка Дебрие, горделивая Дюпарк восхищала всех в роли Ипполиты. Но лучше всех был Маскариль – Мольер, который превзошел всех своим неподражаемым комизмом.
На него были обращены все взоры и внимание публики.
Когда занавес упал, принц поспешил на сцену и при всех выразил свой восторг Мольеру и благодарность за доставленное наслаждение.
Далеко за полночь расстался принц со своими веселыми гостями. Он был сильно утомлен, но все-таки в отличном расположении духа. Фрипон, камердинер, и Лорен помогали ему раздеваться.
– Ну что, Лорен, – обратился принц к пажу, – как понравилась тебе сегодняшняя комедия?
– О, я в совершенном восторге, ваше высочество. Маскариль чуть не уморил меня со смеху. Вообще я люблю посмеяться, вот Марсан – совсем другой, – ему больше нравится трагедия. Он еще и сегодня плачет о Сиде, которого закололи вчера на сцене. Марсан
