на то что Конрад был больше ремесленником, чем художником, пользовался в своем деле огромным авторитетом. С мнением Оснера всегда считались при оценке работ и назначении жалованья мастерам. Он основал целую школу русских резчиков, в числе которых был и его сын, Оснер-младший.
Никола Пино был парижским резчиком, скульптором по дереву и, кроме того, замечательным рисовальщиком. Он украсил резьбой несколько отелей в Париже, участвовал в отделке Версальского дворца. В 1716 г., в одно время с Леблоном, он был приглашен в Россию по контракту на пять лет с жалованьем 1200 рублей. Вместе с генерал-архитектором он занимался проектированием Летнего сада в Петербурге. За выполнение всех украшений к погребальной церемонии Петра I парижский мастер получил прибавку к жалованью – 200 рублей. В Петергофе Пино исполнил дракона к одному из фонтанов Верхнего сада, модели нишельных групп для Самсониевского канала, изысканную резьбу в кабинетах Петра I в Большом дворце и в Марли.
Кроме этих замечательных специалистов, в отделке Петергофа участвовали живописцы Каравакк и Пильман, фонтанные мастера Поль Суалем и Ламбот. Бесконечные транспорты со скульптурами, картинами и другими предметами искусства, фонтанными частями и строительными материалами направлялись к Петергофу морем из-за границы. Огромных трудов и средств стоило устройство садов на сырой глинистой почве. Приходилось проводить большие дренажные работы, снимать пласты глины, подвозить на баржах землю и удобрения. Из самых отдаленных мест России в Петергоф доставлялись десятками тысяч липовые, ильмовые, кленовые и кедровые деревья. Из зарубежных стран вывозились ягодные кусты, фруктовые деревья и цветочные луковицы, которые порой из-за небрежной доставки плохо принимались в суровом северном климате, что причиняло немало хлопот иностранным садоводам. Наводнения и жестокие бури часто возвращали царскую резиденцию к состоянию почти первобытному. Однако работы каждый раз возобновлялись и продолжались с неослабевающей настойчивостью. Более 10 лет продолжалась строительная горячка. Только летом 1723 г. впервые заработали все фонтаны и каскады. Все задуманное было закончено, Петергоф наконец-то приобрел свой блеск и великолепие, приблизившись к неповторимой монументальности французского Версаля.
Надо сказать, что многие талантливые русские художники работали самостоятельно и выполняли самые ответственные заказы, однако, несмотря на это, продолжали числиться учениками и соответственно находились в значительно более худших условиях, нежели иностранные художники. Очень часто бывали случаи, когда русские мастера подавали челобитные, в которых жаловались на свое «всеконечное убожество» и нищенское существование. Так, М. Г. Земцов, уже став знаменитым архитектором, все еще имел статус ученика; в 1724 г. он подал челобитную с просьбой присвоить ему звание архитектора «для славы всероссийской».
Немногим садовникам удавалось добиться звания мастера. Илья Сурмин числился подмастерьем,
