с винной картой».
– Чему ты улыбаешься? – спросила Клэр. То есть моя жена.
Я бросил взгляд на наши пивные стаканы. Мой был пуст, ее полон на три четверти. Как всегда. Моя жена пила медленнее меня, и за это я тоже ее любил, в этот вечер, возможно, даже больше, чем обычно.
– Просто так, – сказал я. – Я подумал… я подумал о нас.
Все произошло очень быстро: я смотрел на Клэр, свою жену, с любовью, как вдруг глаза застлала влажная пелена.
Но, поскольку ей ни в коем случае нельзя было это видеть, я спрятал лицо в ее волосах. Я еще крепче прижал ее к себе и вдохнул запах шампуня. Шампуня и еще чего-то, чего-то теплого – счастья, наверное.
Как бы сложился наш вечер, если бы всего час тому назад я не поднялся в комнату Мишела?
Как бы сложилась тогда наша дальнейшая жизнь?
Может, тогда волосы моей жены пахли бы просто счастьем, а не воспоминаниями из далекого прошлого, чем-то, что можно потерять в любую секунду?
3
– Мишел?
Я стоял в дверях его комнаты. Самого Мишела в комнате не было. Или точнее: я знал, что Мишела в комнате не было. Он заклеивал в саду заднюю камеру своего велосипеда.
Я сделал вид, что забыл об этом. Разыграл мизансцену, будто Мишел, по обыкновению, сидит у себя комнате.
– Мишел? – Я постучался в полуоткрытую дверь.
Клэр в это время рылась в шкафу у нас в спальне, ведь через полчаса мы должны были выдвигаться в ресторан; она никак не могла выбрать, что надеть: черную юбку с черными сапогами или черные брюки с кроссовками «DKNY». «Какие серьги? – спросит она меня сейчас. – Эти или те?» Я отвечу, что ей к лицу миниатюрные серьги и что они подходят как к юбке, так и к брюкам.
Тем временем я уже стоял посреди комнаты своего сына. И сразу обнаружил то, что искал.
Я хотел бы подчеркнуть, что никогда не поступал так прежде. Никогда. Когда Мишел переписывался с кем-то, сидя за компьютером, я всегда поворачивался спиной к его рабочему столу, чтобы не смотреть на экран. Я хотел, чтобы по моей позе он убедился: я не шпионю за ним и не подглядываю, что и кому он строчит. Иногда его телефон издавал пищащий звук, похожий на свист флейты Пана и сообщающий о получении эсэмэски. Часто он бросал свой мобильник где попало. Не буду отрицать, что в его отсутствие меня порой распирало любопытство: кто посылает ему сообщения? Однажды, зная, что из спортивной секции сын вернется лишь через час, я стоял и крутил в руках забытый им дома телефон – это был еще его старый «Sony Ericsson», не слайдер. На дисплее под изображением конвертика появилась фраза «Одно новое сообщение». «Не понимаю, что на меня нашло, но я прочел присланное тебе сообщение», – фантазировал я. Остается только гадать, узнал бы Мишел или нет, прочти я на самом деле адресованное ему послание. В любом случае он бы не подал виду, однако начал бы подозревать меня или мать в слежке за ним: царапина, которая со временем разрослась бы в приличную трещину. Жизнь нашей счастливой
