на лесбийский спектакль ОН выдвигался под предлогом выгула Султана. Удобно. И жена спокойна, и кобелю дополнительная прогулка. С другой стороны, при таком матером охраннике следить за развитием сексуального шоу было просто безопаснее. И вот почему. Однажды ночью он выяснил, что из порочного родника черпает не ОН один. Оказалось, что у него есть подельники, или скорее конкуренты.
В очередной раз после затянувшейся за полночь Коллегии он возвращался на служебной машине домой. Расставшись с водителем, как обычно в начале Гоголевского бульвара, ОН, теперь уже торопливо, двинулся по проторенному маршруту.
Ознакомившись на месте с обстановкой и удостоверившись, что вокруг всё спокойно, а секс-труппа на месте, ОН нырнул за угол, чтобы принести ящики.
«Партер, первый ряд, третий звонок, занимайте ваши места, господа… Тореадор, смелее в бой, торе-а-а-доррр», – мурлыкал он себе под нос, устанавливая свой помост. Ведь, если разобраться, то составной частью рампы можно считать не только мраморный банный столик, где выступали трое, а иногда – четверо жриц однополой любви, но и его самого, балансирующего на импровизированных подмостках.
Окна душевой располагались высоко от пола, почти под потолком, поэтому всё, что происходило внизу, – было обозримо, как на ладони. А риск для наблюдателя быть разоблаченным сводился к нулю, так как окна находились над головами девиц, а им, занятым похотливым промыслом, было недосуг поднимать головы к небу.
В этот раз что-то не заладилось с самого начала. Разгадка наступила скоро.
«Зинка! – заорала старшая из девиц. Сколько раз тебе говорить, чтобы ты мохнатку подстригла!? Я тебе ковырять не буду. У тебя волосы клочьями лезут. Прошлый раз у меня полный рот был твоих волос, я чуть не блеванула»…
«Кончай привередничать, лимита! Давай за работу, зрители на месте… У них уже яйца от напряжения звенят», – в азарте прошептал ОН.
Наконец, лесбиянки начали боевое построение: разобрали подходящие места, приняли удобные для себя и партнерш позы (на этот раз выступал «квартет»), по команде старшей принялись ритмично двигаться, распаляя друг друга истошными воплями и стонами.
«Квартет» только начал входить в экстаз, когда вдруг ОН почувствовал, что кто-то дергает его за полу пиджака. Увлеченный до самозабвения зрелищем. ОН резко обернулся, едва не потеряв равновесие, ибо напрочь забыл, что стоит не на тротуаре, а, как кур на жердочке, находится между небом и землей.
«Старик, ты всё не съешь, давай, слазь! Пора местами поменяться».
У основания пьедестала стояли два дюжих «бычка». Глянув на их безусые лица, ОН привычное обращение «старик» воспринял на свой счет слишком буквально, обиделся, но покорно освободил подмостки. Не ушел. Остался стоять. Может, рассчитывал получить контрамарку на второй сеанс? Увы! Окна через минуту погасли. Незнакомцы спрыгнули вниз.
«Ну что, сладкоежка, накушался? – обратился к НЕМУ
