Катюша, когда они входили в первый подъезд элитной жилой пятиэтажки в центре города. – Второй этаж, квартира номер шесть.
– Ладно, постараюсь, – буркнул в ответ Вялов.
– В какой руке держать вилку, а в какой нож – помнишь?
– А как же.
– За столом не сморкаться, в носу не ковыряться.
– Есть!
– Про политику не говорить.
– Усвоил…
– Погода, здоровье, способности человека, литература – вот темы, в которых ты неплохо ориентируешься. Мама, как и я, обожает Маяковского, только своё мнение ей навязывать не обязательно.
– Разве у меня может быть своё мнение?
– Твоя трактовка его произведений слишком оригинальна, я бы сказала – фривольна!
– Чего-чего?
– Мягко говоря, она не совпадает с точкой зрения большинства исследователей творчества гениального советского поэта, к которым, в том числе, принадлежит и моя мама.
– Я иначе не умею. Что чувствую – то и говорю.
– А ты лучше помолчи, чтобы не выглядеть дураком в глазах образованных людей.
– Кто дурак? Вялов – дурак?
– Ну не кипятись ты так, милый… Я же хочу как лучше!
– Всё. Мы у них в гостях – первый и последний раз. Пусть ко мне ходят. Поняла?
– Куда, в общагу?
– Как только женюсь, руководство обещает отдельную квартиру.
– Вот и женись.
– Выходи за меня, Катя!
– Когда исправишься и перестанешь быть тупым безмозглым солдафоном.
– Ладно, я постараюсь.
– Вот это слова настоящего мужчины. Жми на звонок. Хватит! Хватит!!!
Дверь открыла Софья Григорьевна.
«Нос крючком, глаза навыкат, смоляные, рано начавшие седеть, локоны волос – ни дать, ни взять – чистая жидовка! – мысленно заключил Пашка, глядя на её холеное, совсем не славянское лицо, порезанное глубокими морщинами. – А у них вопрос родства – того, определяется по материнской линии… Выходит, моя Катя тоже еврейка? И наших общих детей будут дразнить пархатыми? Ничего… Даже в жилах товарища Ленина, поговаривают, текла не только русская кровь!»
– Заходите, гости дорогие!
– Здравствуйте? Как поживаете? – помня о наставлениях любимой, с порога начал любезничать Вялов.
Хозяйка молчала.
– После визита к вашим коллегам по секретно-политическому отделу Софья Григорьевна не знает, как правильно отвечать на такой, вроде бы, совершенно невинный вопрос. Скажешь: «хорошо» – заинтересуется ОБХСС[5], «плохо» – УГБ! – пояснил подоспевший Андрей Сергеевич.
– Это мы можем! – кисло улыбнулся Павел. – Поэтому один мой знакомый, когда его спрашивают о жизни, всегда отвечает коротко, одним словом: «Сокращается!»
Все рассмеялись.
– А ваш друг – философ! – с улыбкой констатировала Софья Григорьевна.
– Не друг он. Пока. Так,
16 марта 1937 года приказом наркома внутренних дел СССР Ежова № 0018 в составе Главного управления рабоче-крестьянской милиции НКВД СССР был сформирован отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (сокращённо ОБХСС ГУМ НКВД СССР).
